До конца, но только…

А Софи всё пыталась примерить на себя то бремя, что по собственной глупости возложила на себя в след за Мег. Она призвала себя стеречь его ребячьи фантазии так же, как это делала она когда-то, в упорной выдержке не давая тому понять, как много он потерял. В объятиях чужой пелены Оли забавился с игрушками под зашторенным окном, с интересом поглядывая на золотой купол церкви, и для Софи видеть это было настоящим мучением. Он был непричастен, был чист и невинен, и злая судьба своим молчаливым взором заставила её сохранять покой того, кто ещё был ей нужен. Но эта тишина порождала в его и без того метавшейся душе лишь большие противоречия. Оли желал всё понять, и как бы Софи не старалась, ей не оградить его от всех тягот мира так же, как и её родителям не удалось сохранить для неё страну иллюзий. Она всегда знала, что бывает больно, и ему предстоит узнать это так же, как другие дети испытывают мир многим позже. Софи нужно просто сказать ему, что он больше никогда не сможет жить так, как прежде. Ей нужно лишь взять себя в руки и разрушить былую жизнь для того, чтобы наконец начать воздвигать новую.

Время неумолимо тянулось, продолжая испытывать терпение Софи, но ни одна живая душа так и не явилась к ним, чтобы избавить её от мучений. Ни единого звука не донеслось до их ушей, смешивая день и ночь. Одно лишь голубое небо редко сменяло свои краски, бледной луной освещая уставшие лица трёх человек, что ожидали чуда. И, наконец, когда в одну из спокойных ночей в окне засияло алое пламя, Софи в полной мере поняла то, как же тщетны все её беспечные попытки самопожертвования, ведь Оли предстояло так и остаться на перепутье впереди ожидая жертву, в сотни раз превышающую их собственную трагедию.

– Том, вставай! – вскричала Софи, расталкивая развалившегося на диване парня. – Церковь горит! Это то, о чём ты говорил? – её охватило возбуждение. Пожар одновременно и пугал, и благословлял на то действие, которого она так долго ждала.

– Без понятия! – вскочил он в панике и схватился за голову. – Я совершенно без понятия! – Том мигом влетел в кроссовки и выбежал на улицу, освещённую куда ярче прежнего.

Схватив спящего Оли на руки, Софи без промедлений помчалась вон из дома, догоняя парня, что с раскрытым ртом выглядывал из-за угла. Широкая площадь с крупным белым зданием в центре была окружена бесчисленными стойками с факелами, что перекрикивали свет звёзд, парой крохотных пристроек и тонких деревьев, на качающихся стволах уклоняющихся от пожара. Огонь неистово бесновался, подражая телам, скачущим вокруг опасного тотема – это Безумные обступили плод своих трудов, пылающий в раньше кажущейся беспросветной тьме. Их длинные узкие тени разрезали проблески на низкорослой траве, что лишь помогала пожару перескакивать с одного деревца на другое, приближая лачуги к неминуемой гибели. Но тому они были лишь рады и, выкуривая жителей этих бедных домов, больные хватали их, не разделяя добычу с соратниками, нападая на каждого встречного, кому изменила удача. И в этом мучительном месиве они сливались в своём последнем танце, порождая оглушающий вой, которому из последних сил подпевало трещащее дерево.

– Я не понимаю! – обернулся к ней юноша, крепко вцепившийся в свои волосы. Кажется, в её лице он искал ответ.

– Что? – не менее напуганная, Софи лишь сильнее обняла растерявшегося в ночи малыша.

– И этого мы ждали! Что за хрень?! – он снова уставился на церковь. – Почему она горит! – Том рукой указал на высоко поднимающиеся языки пламени, стремительно охватывающие первый этаж церкви.

– Это я должна спросить! Ты сказал мне сидеть и ждать! – Софи старалась перекричать вопль безбашенной толпы. Из высоких деревянных дверей посыпались люди, спасаясь от своей обречённой участи. – Деми! Он ведь должен быть там! – она всем телом подалась вперёд, норовясь отправиться искать заблудшего друга в самом сердце схватки жизни и смети. Софи уже предвкушала, как пожалеет о своём следующем шаге. – Том, бери Оли и прячься, я скоро вернусь.

– Ты рехнулась? Что это ещё за выходки? – закричал парень, принимая на руки ребёнка. – Умереть вздумала? – весь его былой задор вмиг улетучился.

– Нет, не уходи! – запищал Оливер, вырываясь на землю. – Я пойду с тобой, Софи, пожалуйста, не уходи!

– Слышишь? Я не один думаю, что тебе не нужно идти! – подхватил речь мальчика Том.

– Я обязательно вернусь, – она сжала его плечи, утвердительно кивая. – У тебя осталось самое важное, что у меня есть, не забывай об этом.

– Софи, ты сумасшедшая! – выплюнул Том, стряхивая её руки. – Мы все умрём! – глаза парня неотрывно глядели на охваченную огнём площадь. – Ты должна нам помочь, ты обещала! Я тебе верил! Как и папа! – вскричал он, учащённо дыша. Инициативность Софи его тревожила, а идеи приводили в ужас. Но всё-таки остановившись и задумавшись, он припомнил что-то своё и понял, что ничего другого, кроме как молча смириться с её действиями, ему не остаётся. – Второе окно сверху слева, лестницу ищи за углом дома и даже не вздумай нас бросать!