До края. Звёздный романс

– Господин Люмос, – прервал его тут Коннор, одновременно приподняв ладонь. – Я… извините. Я говорю не о вашем положении, – поэт только изогнул спину и стал скептически смотреть на гостя. – Пусть не здесь, но беря в счёт весь Нортфорт, – вы не думаете, чем могут обернуться ваши стихи, если услышат их соседние князья?

Он поднял действительно взволнованный взгляд на Рея. Он был напуган и одновременно в нём играла инфантильная радость, которую он еле скрывал. Сейчас он притворялся, несознательно пытался надавить на младшего Люмоса и потешить себя. Оказывается, в этом человеке всё же были черты, привлекающие внимание рыцаря. Он хотел убедиться в том, что луч света, исходящий от Рея, не был каким-нибудь отражением.

– Хах! – поэт хитро усмехнулся. – Я больше всего желаю увидеть их лица, когда они это услышат. Я пишу откровенно оттого, что это эффективнейшим образом воздействует на читателя. Я желаю сыграть на струнах его души безумный мажор и порвать ко всем грёбанным чертям! Хоть меня повесят, хоть сожгут – не это ли доказательство победы?! – раскинув руки в обе стороны, он снова встал, как будто диван был покрыт раскалёнными углями, и сидеть он долго не мог. – Торжество мысли в её материализации! Будь то злость, радость, грусть, любовь, бе-зу-ми-е – такова цель, таков путь.

Коннор вздохнул, но волнение не покинуло его. Его страх был больше не за поэта, а за его сестру. Её тоже могли коснуться последствия таких дерзких сочинений Рея. Не мог он противиться творчеству недоросля, но и не мог допустить того, чем оно обернётся. Ответственность в этом вопросе ложилась и на его плечи. Пока он молчал и думал, Рей победоносно смотрел на рыцаря свысока.

– Ну, что? Знаете же, что я прав, так ведь? Нечего и возражать! – запрокинул он голову.

Пустая бутылка стукнула о столешницу, ознаменовав жирную точку в этом споре. Поднявшийся с места неугомонный Люмос обошёл стол неровной походкой и снова направился к бару. Со стороны дверей вдруг послышался предостерегающий кашель лакея. Он переступил порог и, сложив руки за спиной, исподлобья глянул на Рея.

– На этом всё, господин Люмос, – твёрдо сказал он.

– Эй-эй! – повернулся к нему тот. – Ты и мой слуга, не забывай.

– Извините, господин. Аластору Люмосу я служу больше чем вам, – всё также уверенно говорил лакей.

– Дурак! – вспылил Рей и всё равно пошёл.

Подняв голову, и Солумсин возразил.

– Правда, не стоит. Не пейте пока больше. Ради меня, – попросил он.

Лицо Люмоса младшего побагровело. Его руки ударили по брючным швам. Голос опять приблизился к высокому тону.

– Вот как! Не понимаете. Я могу прямо сейчас покинуть дом, вернуться в город, коли хотите, чтобы ветер заморозил меня смертельно! Но там пить мне никто мешать не станет!

– Вы же сами говорили – вы сильный человек, – надавил гость. – В ваших же силах держать в узде желания.

Рей смолчал, хмуро смотря на рыцаря. Левое веко непроизвольно дёрнулось, но только один раз. Волна прошла по его лицу, сняв злость, как слой прибрежного песка, и, как будто успокоившийся, поэт опять обрушился на диван. Вслед за тем и лакей покинул комнату, больше не видя причин для беспокойства. Рей молчал, и Коннор молчал. Выглядело так, словно оба обиделись друг на друга. Однако Люмос не мог выносить этого долго. Пересев поближе к креслу гостя, он заговорил с новой силой.

– Солумсин, скажи как человек видавший Нортфорт больше моего – скоро война?

– Война?

Юный рыцарь удивлённо воззрился на собеседника. Тот спрашивал без доли иронии, без какой бы то ни было шутки, будто бы намедни прочитал об этом в газете. Разведя ладони, Коннор не нашёл ничего конкретного для ответа.

– Какие войны? В стране мир. С Кодиматрисом мир. Не вижу причин для войны.

– Вот как? Да бросьте. Я ощущаю это всем нутром, – схватился он за грудь. – Я на прошлой неделе, как гулял, видел двух лисиц. У нас много лесов, но гулял я совершенно далеко от леса. Я смотрел, как эти лисицы бежали – причём, бежали они в сторону границы. Когда это вы видели, чтобы наши, нортфортские лисицы, наш символ, бежали к врагам, испуганно оглядываясь?!

– Не видел, но и не скажу, что это особенный знак. Вы верите в приметы?

– Нет! Но верю в то, что война будет. Вы слышали о такой идее, как «идеальная книга»? – заметив незнание в глазах рыцаря, Рей только больше оскалился. – «Идеальная книга» – та, где записано всё. Всё – буквально. В ней вы увидите, прочьтёте, где и как по началу Маравника взрастут первые цветы. В ней про каждое животное, человека, нага. Смотрите…

Поэт вынул из кармана коробок, а из него – спичку. Сжимая ту меж указательным и большим пальцами, он поднял руку повыше и посмотрел в глаза гостю.