До нескорого, она же (СИ)

— Многое, — отозвалась я решительно. Не выдержав, сократила расстояние между нами до полуметра, посмотрела на него снизу вверх и спросила: — Разве ты не рад? Не рад, что я пришла к тебе?

— Ты пришла не ко мне, Яна, — ответил Кирилл, и в его голосе я уловила горечь. — Ты пришла, чтобы я соединил тебя с ней. Давай свой браслет.

Я молча протянула ему руку, и Кирилл нежно обхватил мою ладонь, будто только что я согласилась на предложение стать его невестой и пришла очередь надевать кольцо.

Простое касание ничем не помогло.

Кирилл нахмурился, провел по запястью тремя пальцами, двигая их волнообразными движениями.

Браслет остался на месте.

Тогда Кирилл взял в руки уже его, покрутил… И снова пустота.

— Что не так? — спросила я тихо.

— Не могу найти лазейку, — отозвался он. — Точно крепость, в которой нет ни входа, ни окон… Настолько высокая, что и через крышу не пробраться.

— Ты не сможешь его снять, — поняла.

Кирилл кивнул.

— Надо придумать что-нибудь ещё, — не унималась я.

Он посмотрел на меня — наши взгляды пересеклись — и Кирилл вдруг поинтересовался:

— А ты знаешь, Яна, зачем это все вообще? В прошлую нашу встречу я тоже давал тебе похожие намеки, но, судя по тому, что сейчас происходит, они прошли мимо тебя.

— Это все? Ты про встречи с… Янтарной? — Я пожала плечами и призналась: — Нет, но узнаю, уже совсем скоро, как только ты поможешь мне с ней связаться. Или, быть может, я уже узнала все этой ночью… Но, понимаешь ли, отец стер ее из моей головы.

И я вновь посмотрела на него.

То ли желая разжалобить, то ли ещё что-то. Я в тот момент не осознавала сама себя. Даже не представляю, что мог подумать обо мне Кирилл.

— Узнаешь… — повторил он, будто не слышал моих прежних слов. — Конечно, узнаешь. Если они не узнают это раньше.

— Они…

— Конечно, — Кирилл кивнул. — Янтарная затаилась не просто так. Она знает, что ее разыскивают. Лишь обо мне ещё никому неизвестно, — он чуть улыбнулся, — и это единственное мое преимущество.

— Ты думаешь, могут найти?

Он покачал головой так, будто был уверен, что найдут.

— Тогда почему ты стоишь? — спросила я. — Почему не защищаешь ее?

— Ты думаешь, ей нужна моя защита? — ответил Кирилл.

Я обошла его по кругу, погруженная в свои мысли, и Кирилл даже не повернул голову сторону. Стоял и смотрел прямо. То есть, на ворота, ведущие во двор особняка.

Завершив обход, я вновь остановилась напротив.

И не смогла сдержать ещё один вопрос, щекочущий язык:

— Почему ты вообще помогаешь ей?

Кирилл молчал, даже не удостоил меня взглядом.

Тогда я решила зайти с другой стороны:

— Почему ты поверил ей?

На этот раз Кирилл вздрогнул, и я поняла, что задела его за живое.

— А почему ты? — парировал он. — Не только ведь потому, что вы родственницы?

— Не только. Но и поэтому тоже. Мне близко то, что она говорит… Неужели и тебе?

Ветер разыгрался.

Волосы Кирилла трепетали, как язычки пламени, да и мои, не собранные в прическу, пожалуй, напоминали ленты.

Ветер продувал мое пальто — поэтому я и предпочитаю обычно куртки. И, мне казалось, даже касался моей души.

Солнце скрылось, и мне вдруг стало холодно.

А я хотела, чтобы мне было тепло.

Я шагнула к Кириллу и уткнулась головой в его плечо, не понимая саму себя. Чтобы я — да полезла обниматься?.. Причем к кому? К незнакомому человеку? К предателю? К ученику той, от которой меня пытаются защитить?

Но его куртка ещё хранила тепло — то ли солнца, то ли тела.

А рука Кирилла спустя мгновения обняла меня за спину, в области лопаток, и коснулась своевольных волос.

И глупые мысли выветрились из головы.

— Зачем ты это делаешь? — спросил он тихо.

— А ты зачем? Так ведь и не ответил.

Но и на этот вопрос Кирилл тоже не нашел ответа. Зато спустя секунд тридцать пробормотал, не повышая громкости голоса:

— Есть ещё один способ связать тебя с ней.

— Какой?

— Через меня, — признался он.

Я отступила на шаг, чтобы видеть глаза Кирилла — его темные колдовские глаза. И я увидела их. Глаза смеялись, когда Кирилл произносил:

— Ты хотя бы не сбежала. Поняла, о чем я говорю, ведь так?

— Примерно…

— Да ладно, — он улыбнулся, — ты точно поняла. Янтарная отзывалась о тебе, как об очень смышленой девочке. Душа наиболее уязвима в те моменты, когда нарушается ее равновесие.

Я ухмыльнулась.

Потому что я и в самом деле поняла. И чувствовала себя теперь так, будто угодила в собственноручно вырытую яму. Или так, будто меня собирались убить оружием, которое я изобрела сама.

Как легче всего нарушить равновесие души?

Ну конечно, я знаю. Я нарушала.

Я смирила Кирилла скептическим взглядом и уточнила:

— Не уронишь?

— Как минимум, плавно опущу на землю, — отозвался он.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Естественно, я стребовала с него гораздо большее обещание, чем просто удержать меня на ногах.

«Обещаешь, что я увижу ее?»

«Обещаю сделать все, что в моих силах».

В предыдущий раз, когда я осуществляла нечто подобное, то действовала первой. Решила не мелочиться и теперь. Если он потянется ко мне, я в последний момент смогу увернуться. Если потянусь я, тут уж сбежать не получится.

Потому что я сама на это решусь.

Позволю себе быть такой отважной — и решусь.