До новых снов с тобой...(СИ)

Она отчаянно стирала все грани прошлой себя. Теперь Гилберт не капли не походила на ту бунтарку, которой когда-то была. В попытках забыть о своем прошлом, Елена стала стирать прежний образ себя. Теперь шатенка разговаривала без акцента, одевалась как современная леди и больше никогда не устраивала цыганских плясок. Это была изменившаяся Елена, которой чужды были слезы, боль и нежность к кому-либо.

Наследственность – самая коварная госпожа. Гилберт полностью переняла характер своей матери. Она стала непроницаемой, железной леди, любящей свою работу и своего мужа. Дома девушка была улыбчивой и искренней, а еще – честной и страстной. На работе –серьезной и требовательной к своим сотрудникам. В ее лексиконе нет было слова «извините». За любые оплошности были жестокие санкции, за любые подъемы вверх – хорошие поощрения. Чтобы отвлечься, Гилберт не только заставила себя полюбить Клауса, но и добиться успехов на работе. Элайдже предложили хорошую работу, и свое место он предоставил лучшей актрисе. Заведовать театром было сложно поначалу. Потом девушка наблюдала за тем, как работает ее муж – перенимала его привычки и повадки. Словом, она заставила себя жить.

В ее груди сердце отбивало ровный ритм, в душе пустота заполнилась чувством благодарность к Майклсону. Елена была той ласточкой, которая со сломанными крыльями научилась летать, порхать и уметь не разочароваться в жизни. В ее голосе была твердость, в глазах – решимость, а внутри ее сознания была лишь одна мысль: «Никогда не сдаваться», – она и мотивировала каждый день не предаваться меланхолии.

Подъехав к театру, она припарковала автомобиль и грациозно прошла к зданию. На Елене было надет классический светлый костюм. Единственное, что оставалось неизменном – многочисленные браслеты на руках. В этой особе господствовала сама грация, а в ее характере проявились черты отца: цинизм, жесткость, надменность. Слова: «Ты – мой проект» иногда всплывали в памяти, но сама шатенка не позволяла эмоциям брать верх.

Поздоровавшись с сотрудниками, Гилберт прошла в свой кабинет и села за свое рабочее место. Сняв очки, она зарылась руками в волосы и на какое-то время закрыла глаза.

Да, не так страшно упасть в пропасть, не так страшно разбиться… Пугало единственное: начать жить заново. А она смогла, заставила себя жить, заставила забыть обо всем. Девушка выпрямилась и улыбнулась. Не удалось ему сломать ее, нет. Не удалось выбить почву из-под ног окончательно. В цыганках есть та самая живость, о которой не дано узнать остальному населению. В Елене существовала не только духовная сила. Елена была уверенна в себе, она желала подарить любовь тому, кто этого заслуживал, если самой ей не суждено быть счастливой, она костьми ляжет, но сделает счастливым Клауса.

Майклсон завязал со своим криминальным миром, хоть иногда осколки из прошлого объявлялись. Смерть горячо любимой Ребекки отошла на второй план, как и его мафиозная деятельность. Сколько сил он потратил, чтобы заставить Елену снова улыбаться, смеяться и жить. Когда он говорил, что бисером все бросит к ее ногам – он не лгал. Супруги исколесили всю Европу, посещая самые яркие страны и их столицы. Девушка любовалась красотами, порой увлекалась беседами с другими цыганскими девушками, а порой она не могла сдерживать напор эмоций. Плотину прорывало, стойкость исчезала, и несколько часов сумасшедшей боли сводили их обоих с ума. Как сказал Бегбедер, вечна любовь лишь та, которая прошла через испытания, а не свалилась с неба. И оба поверили в это.

Позади остался роман с Сальваторе, разрыв, суд, смерти Розали и Ребекки. Позади остались прежние принципы и приоритеты. Появилось место для новой любви, фундамент которой составляла благодарность и вера в светлое будущее, появилось место для новых грез, для новых проблем, новых жизненных установок, принципов…

Клаус владел не очень крупной, но довольно успешной кампанией по продаже автомобилей «Ситроен». Дело прибыльное, легальное и не такое нудное, как казалось в самом начале. Конечно, были свои трудности, но в какой работе их нет?

- Я попрошу тебя о двух вещах, – сказала она как-то поникшим голосом. – Первое, займись легальным бизнесом, – девушка взяла его за руку и прижалась к мужчине. Она нерешительно взглянула на Клауса, но следующие слова произнесла уверенно: – Давай оставим наше криминальное в прошлом… И последнее, – по ее щекам стали стекать слезы. Шатенка закрыла глаза. – Заставь меня позабыть о нем… Прошу, заставь забыть…

Хлопок дверью вывел Майклсона из оцепенения и заставил позабыть о воспоминаниях. Теперь Елена была его и душой, и телом. Он сумел ее заставить заново дышать, он сумел ее заставить жить. И предаваться меланхолии уже не стоит.