До основанья, а затем (СИ)

По странной прихоти командования юнкера-михайловцы, отправившись обстреливать мой дворец, не взяли с собой, кроме пушек, никакого иного оружия, кроме, разве, что шашек, которая болталась на боку у каждого из них. Я не разбираюсь в их службе, может быть возле пушек сейчас сгрудились юнкера выпускного курса ускоренного срока обучения, которым уже было положено носить сабли, но против моих двух пулеметов они не играли. В результате недолгих переговоров, под ироничным взглядом флотского лейтенанта, что как черная ворона, наблюдал за нашим спором от черно-белого шлагбаума, преграждающего въезд на остров Новая Голландия, я заставил артиллеристов загнать пушки и повозки с зарядными ящиками на «штрафстоянку», во дворе великокняжеского дворца. Лошадей я «благородно» вернул артиллеристам, так как кормить их мне было нечем. Как результат, нападение на отдел народной милиции был пресечен без единого выстрела, ну а завтра меня ожидало более трудное испытание — приезд комиссии от коменданта города.

Глава 6

Глава шестая.

11 марта 1917 года.

«Как можно законными средствами бороться с теми, кто сам закон превратил в орудие издевательства над народом?… С нарушителями закона есть только один путь — физическое их устранение.»

Депутат Государственной Думы А. Ф. Керенский, из выступления на заседании от 14 февраля 1917 года.

Комиссия комиссара Временного правительства по городу Петрограду прибыла к великокняжескому дворцу в два часа пополудни на большом легковом автомобиле. Водитель лимузина, облаченный в кожаные куртку, картуз, бриджи и ботинки с крагами, глядел на мир из-за мутного стекла открытой кабины. Рядом с водителем гордо восседал унтер-офицер в мохнатой папахе, офицерской портупеей поверх новенькой шинели и с наганом в кожаной кобуре на боку. В закрытом салоне, на оббитых зеленым плюшем диванах, приехали три чиновника, молодой человек в полувоенной форме под серым пальто, с белой повязкой на рукаве, а также улыбчивый подполковник в залихватски заломленной фуражке.

Первым делом господа комиссионеры, в том числе и унтер, долго топтались у металлических секций заграждения, пока, по свистку постового, к ним не подошел инвалид с повязкой «Народная милиция. Помощник дежурного».

После этого посетители провели в здание дворца и проводили до моего кабинета. На всем протяжении пути чиновникам и господам военным специально обученные люди демонстрировали нормальную работу полицейского участка в моем понимании этого слова.

В фойе топтались просители и прочие страждущие. За тремя, широко разнесенными, столами, наши грамотеи из числа гимназистов опрашивали заявителей, быстро заполняя формализированные опросные листы, вручая на прощание заявителям квитанции о приеме заявлений с датой их рассмотрения.

Посетители вслед за дежурным поднялись на второй этаж и прошли в мой кабинет.

— Здравствуйте, господа! — я поднялся из-за стола: — С кем имею честь?

— А вы, милостивый государь кем будете? — вперед выступил худощавый мужчина с желтоватым желчным лицом и бархатными петлицами чиновника, судя по кокетливому бантику внизу государственного орла, от Министерства Финансов.

— Я начальник Народной милиции Адмиралтейской части по городу Санкт-Петербургу Котов Петр Степанович.

Судя по презрительному выражению лица молодого человека с белой повязкой, это был мой конкурент на названную мной должность. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что презрительные рожи держали все гражданские члены комиссии. Унтер с восхищением рассматривал обстановку кабинета, а подполковник так дружески мне улыбался, что я понял, что это не армейский офицер, а чин из какой-то «конторы».

— Так кто вы?

— Я председатель комиссии, назначенной приказом исправляющего обязанности комиссара Временного правительство по городу Петрограду, коллежский секретарь по Министерству финансов Сухов-Старовойтов Аркадий Федорович. Вот мой мандат.

На мой стол легла отпечатанная на машинке желтоватая бумажка, где указывались перечисленные мне данные желчного субъекта, стояла печать и подпись комиссара.

— А остальное?

— Что остальное? — не понял начальственный чиновник

— Остальные документы! Постановление о производстве проверки, состав комиссии, вопросы, подлежащие проверки комиссией. Что вы, как будто с Земли Франца Иосифа приехали, какой-то малограмотный?

— Знаете, что? Если вы не допускаете комиссию до проверки ваших людей, то мы немедленно возвращаемся в Таврический дворец и докладываем…

— А кто вас отсюда выпустит? Куда это вы собрались? Я вас на режимный объект допустил, а оказалось, что вы неустановленные лица, не имеющие полномочий, пытающиеся под видом высокой комиссии что-то здесь вынюхать.

— Я вам мандат показал!

— На мандате фотографии предъявителя нет. Есть у вас паспорт с фотографией? Может быть вы настоящего Сухов-Старовойтова жизни лишили и теперь пытаетесь здесь шпионить?

— Вы понимаете, что это произвол?! — перешел на крик Аркадий Федорович.

— Господа, господа! — улыбчивый подполковник попытался вклинится между нами: — Давайте успокоимся…