До пепла...

— Топорная работа, очевидная. Больше напоказ, чтоб припугнуть и серьезность их намерений продемонстрировать. Потом также Чехову и самому Лехе «намекали»… Но в тот момент… Знаешь, о чем я сразу подумал, Тоня? — Дамир так и не отвел взгляд.

 А она покачала головой, не решаясь вновь прервать его рассказ.

— О тебе, — вновь затянувшись, хмыкнул Дамир.

 Но так как-то тяжело и напряженно, что она не поняла.

— Да, Тоня, моей первой мыслью было то, что я тебя могу втянуть в это все. И ты будешь под ударом, как человек, ставший для меня чересчур важным. И что они тебе угрожать начнут… — Дамир выпустил еще облако дыма, медленно затушил сигарету в пепельнице, продолжая в упор смотреть. Допил кофе. — Тут мне бы и остановиться сейчас, да? — добавил вдруг.

 Поднялся, обошел стол, вновь включив кофе-машину. Забрал ее чашку, по пути вылив остывший кофе в раковину. Тоня не спорила, сосредоточившись на том, что Дамир говорил, и умом и сердцем понимая, что до сути уже иной боли дошли, той, что их двоих только касается.

— Свалить все на это, оправдав себя. И ты меня даже поняла бы, возможно, легче простила бы в таком ракурсе, а?.. — он хмыкнул, вроде над самим собой потешаясь.

 Посмотрел на то, как начал литься новый кофе в их чашки, жестко растирая шею рукой. А Тоня на него смотрела, физически переключиться не могла.

— Но, знаешь, я за эти сутки столько осознал и пересмотрел в своей жизни… Елки-палки! Ясное дело, я хочу, чтобы ты меня простила, Тоня! Без тебя и уснуть не могу, сама же видела! — как-то так, будто на себя злился, сквозь сжатые челюсти просипел Пархомов. — Хотя головой чуть не двинулся… А надо было точно знать, что ты цела и невредима. И около меня… Пусть и злая. Имеешь же право… Так что, начистоту буду, как есть уже, все равно тебе решать, стоит оно того или нет, — Дамир взял чашки со свежим ароматным напитком, поставил одну перед ней. — Я дико испугался тогда за тебя, за твою безопасность… И этого страха испугался тоже. Потому что никогда у меня в жизни не было человека, чью жизнь я бы выше своей поставил. Никто не был для меня настолько дорог, Тоня… Ни от кого я еще не зависел так. Вот и потерял я на время ориентиры, признаю и жалею сейчас, да что толку? Подумал тогда, что еще не так глубоко увяз, не по уши… Да, тебя защитить собирался, уйти в сторону, обезопасить, чтобы в это болото не втянуть. Но и себе неуязвимость вернуть хотел. Думал, что переболею тобой за пару недель и выгребу в свое привычное русло…

 Дамир отпил свой кофе, как и прежде, глядя прямо на нее, будто действительно решил ничего больше не скрывать, не прятать и не приукрашивать правду, какой бы нелицеприятной или проигрышной для него та не была.

 Сильный игрок и человек, как ни крути, что в бизнесе, что в жизни, она не могла это не признать.

— А не вышло ничего, Тоня, — хмыкнул с ироничной гримасой, поднялся, подошел впритык к ней, присел на корточки у табурета Тони. — Я без тебя, как месяц назад подыхал, так и сегодня дохну. Ты мне нужна, птичка! И дело уже вообще не в сексе… Я устал курить столько, чтобы пытаться забыть, каковы твои губы и щеки на вкус, все равно ни хера не помогает! Да и дни, ночи на двоих с тобой делить хочу. Пусть и такие паршивые, как сегодня… Около тебя хоть дышать могу, — Дамир опустил голову, уткнувшись ей лбом в колени. — Прости… Я осознал и признал, что сам все сломал и испоганил. Но и исправлять готов, любимая, любыми силами и средствами! — он повернулся так, чтоб ее лицо видеть.

 По всему выходило, что вариант, когда Тоня его не прощает, Дамир даже не рассматривал, сколько бы времени это не заняло. Вот блин, «акула бизнеса», вцепится и не отпускает!

 Из груди вырвался судорожный вдох, когда попыталась хоть как-то справиться со спазмом в горле.

— Ты хоть представляешь, как паршиво мне было, когда я получила то дурацкое колье и записку?! Или когда ты заявил в трубку, что не любишь истерик?! — в какой-то момент сорвалась на крик.

 Дамир вздрогнул, ощутила своим телом это в нем. И тут же себя одернула. Не та ситуация, что не говори. Не сейчас, потом допечет ему упреками.

 Опустила руку Дамиру на голову, то ли просто волосы перебирает, то ли вот-вот вцепится, начнет вырывать пряди от злости. Ведь не простила еще, до сих пор внутри пекло, хоть и примчалась к нему на помощь.

— Представляю, — тихо выдохнул Дамир, откашлялся. — На то и было рассчитано, чтоб в тебе не осталось ничего теплого ко мне, что Леха мог использовать в попытке расположить тебя и втянуть в добывание для него информации. Он заигрался тогда. Хоть я ему пригрозил, он точно хотел нарыть какой-то компромат, чтобы переиграть своих конкурентов, и рассчитывал, что ты ему с этим поможешь… Вот я и… — вздохнул глубоко, даже не делая попытки встать с ее коленей.

 Тоня поняла, что на глаза слезы навернулись, когда все вокруг потеряло четкость. Черт! До сих пор внутри жгло, стоило вспомнить!

— Не играешь по-мелкому, да, Дам? Надо по-максимуму, до пепла все выжечь было? — хмыкнула, но голос предал, выдав эти слезы.