До Полуночи

— Ее страховка не покроет больше ни одного дня, так что, если вы не сможете заплатить из своего кармана, я мало что смогу сделать, — говорит доктор Фредерик. Он задумывается на несколько минут, прежде чем продолжить. — Ей все еще нужна помощь в передвижении, и мы рассматриваем возможность физиотерапии, но страховая компания сказала, что не будет оплачивать ее, хотя это побочный эффект аневризмы. — Он качает головой, а затем испускает долгий вздох. — Мы часто сталкиваемся с этой проблемой. Особенно, когда речь идет об уходе за пожилыми людьми.

— Пожилые люди? Я думала, у нас с вами все хорошо, доктор Фредерик, — говорит бабушка, потянувшись к его рукаву. — А теперь вы называете меня пожилой?

Доктор Фредерик смеется, похлопывая бабушкину руку на своем рукаве.

— Мы с вами оба знаем, что возраст — это просто цифра, — говорит он.

— Могу ли я поговорить с вами в коридоре, доктор Фредерик? — спрашиваю я.

Я выхожу в коридор, пока доктор Фредерик обсуждает с моей бабушкой варианты питания на день. Закончив, он выходит и присоединяется ко мне.

— Я понимаю ваши опасения, — говорит он. — Если бы это зависело от меня, я бы оставил ее здесь еще хотя бы на пару дней, но знаю, как дорого обходится пребывание в больнице. Попрошу кого-нибудь связаться с ее страховой компанией и узнать, покроют ли они стационарное лечение в реабилитационном центре, чтобы она могла пройти курс физиотерапии. Ее ноги немного атрофировались за время пребывания здесь. Ваша бабушка говорит мне, что вы ее поддерживаете. Я знаю, что вы много работаете, чтобы свести концы с концами, поэтому посмотрю, что можно сделать.

— Да, бабушка может быть болтливой.

— Но это хорошо. Это значит, что она выздоравливает. Но сейчас она рискует упасть. Если мне удастся устроить ее в реабилитационный центр, сможете ли вы что-нибудь заплатить за это? Я спрашиваю на случай, если страховка вообще будет это покрывать. Насколько я понимаю, ее страховая может оплатить 80 %.

Предложение Алекса о 20 000 долларов снова всплывает в моей голове. Мне нужны деньги. Сейчас больше, чем когда-либо. Эти деньги помогут бабушке получить ту помощь, в которой она нуждается.

— Возможно, я смогу достать деньги, — говорю я. Только, пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы помочь ей.

Три дня спустя

Наступает день карнавального бала-маскарада, и я ужасно нервничаю. Бабушку поместили в реабилитационный центр, куда не так удобно добираться, как в больницу, но там очень мило и чисто. За те несколько дней, что она там находится, ей становится лучше.

Я останавливаюсь перед отелем, в котором мы с Алексом встречаемся. Время пришло. Если у меня и есть какие-то сомнения, то уже слишком поздно. Что бы ни случилось, я сделаю это ради своей бабушки.

Подходя к номеру, я слышу музыку и смех нескольких человек. Стучу в дверь, и красивая темнокожая женщина с длинными косами распахивает дверь, удивляя меня.

— А-а-а, вот и она, — говорит она, в ее голосе слышится незнакомый мне акцент. — Заходи, заходи, дай мне посмотреть на тебя. — Она берет меня за руку и поворачивает к себе. — Джерри! Иди сюда. Посмотри, с чем нам сегодня предстоит работать.

Я чувствую себя неловко, поэтому отдергиваю руку и складываю руки на груди.

— О, нет-нет, Карина, ты не поняла. Ты просто красавица! Мистер Алекс нам ничего о тебе не рассказывал.

— О, девочка, ты не представляешь, как я волновался, когда шел сюда. Я Джерри, а это Накия. — У Джерри густой южный акцент и короткие светлые волосы. — Я буду делать тебе макияж, а у Накии с собой столько платьев, что ты почувствуешь себя Барби.

— Да! Именно ее она мне и напоминает. Но не эту современную Барби, — говорит Накия. — Барби, на которой мы с тобой выросли. Та, что с сиськами и задницей.

— Боже правый, как я скучаю по своим старым Барби. Ты когда-нибудь играла с Барби в детстве, Карина?

— Конечно. Я всегда хотела дом мечты, но так и не получила его.

— Вы опять говорите о Барби? — из смежной комнаты выходит пожилой мужчина. Он невысокого роста, с загорелой кожей и платиновыми волосами. На губах у него ярко-розовая помада. Как только Джерри и Накия видят его, они начинают смеяться. — О, что вы двое натворили? — он раздраженно вздыхает, входя в ванную. — Вы, сучки, должны остановиться. — Он стирает помаду и ворчит, когда она размазывается. — Только помни, что ты доверяешь мне красить свои волосы.

— Просто не обращай на него внимания, — говорит Накия. — Иногда Том бывает немного ворчливым.

Накия тянет меня в смежную комнату, где разложены несколько платьев. Она минует пару из них, пока не доходит до платья цвета слоновой кости с вышитыми по подолу цветами и стразами, вшитыми в ткань.

— Это, — говорит она, расправляя юбку, — оно создано для тебя. Никто другой не сможет его надеть. Я могу гарантировать, что оно будет сидеть идеально. Она щелкает пальцами, прежде чем начать хватать другие платья и вешать их обратно в шкаф. — Они даже не заслуживают того, чтобы находиться в твоем присутствии.

Джерри подходит ко мне сзади и шепчет.