До последнего клиента

Оно связывало и разъедало их обоих до костей, дотягиваясь до атомов их тел, до минимальных электрических импульсов между нейронами.

Николя никогда бы не решился не то что на вторжение в разум Айоко, а даже на одно такое предложение, не узнав их семейной драмы.

Они действительно пришли в Перемещение, чтобы встряхнуть их отношения. Процедура была опробована и выверена до мелочей, она не давала сбоев. Ни один клиент не уходил недовольным. И ни один клиент не оказывался в коме после очередного сеанса.

Ни Николя, ни сотрудники корпорации не могли дать этому резонансному случаю объяснение. После того, как Брайан благополучно завершил свой сеанс – то есть прожил выдуманную жизнь в выдуманном мире – он узнал о состоянии Айоко.

Самым простым решением тогда и всё ещё казалось отключение её от системы. Однако Брайан был упрям. Он сначала запретил это делать, а потом и вовсе поднял шумиху в обществе, подав иск на корпорацию Перемещение. Выиграл. Айоко признали имеющей право на надежду, нельзя было её отключать до разрешения Брайана, которое мужчина не был намерен давать ни в коем случае.

Николя никак не мог разгадать этот странный лихорадочный блеск в его глазах и неуместную резкость в обращении уже после суда. Словно мужчина спорил сам с собой, обрубая собственные мысли о поражении.

Тогда глава корпорации и начал приходить в палату, внутренне подбираясь каждый раз, ожидая вспышки агрессии от бывшего клиента. Мало-помалу мужчины нашли общий язык. Брайан был настолько одинок в своём решении, в которое не верил он сам – это стало очень заметно в последние дни – и поэтому остро нуждался в человеческом общении.

Ему было сложно решиться на откровенность, и всё же он пересилил себя, смирившись и уже ожидая визита Николя каждый день.

–Вы же знаете, почему мы пришли сюда. – унылым голосом начал Брайан, сжав в руках чашку с чаем. Николя кивнул. – Дело в том, что… Айоко… Она изменила мне с нашим соседом, пока я был на очередном сеансе. Это было всего единожды, и я понимаю…Теперь понимаю, что она отчаялась. Я снова пошёл сюда, без неё, и был тут долго. Я хотел… Хотел, как и все, избежать проблем и разговоров о нас, наших отношениях, ребёнке. Она так хотела малыша… Я хотел оставаться в том моменте, хотел, чтобы было всегда хорошо и просто. И я сбежал.

– Вы злились, когда узнали?

– Сначала – нет. Я был в шоке, потому что всё осложнилось ещё больше, а я хотел прежней простоты и лёгкости между нами. Она сама призналась. Очень много плакала, царапая свои руки и дрожа всем телом. Словно не могла поверить в то, что она сделала. Мне было невыносимо видеть её такой. Но ещё сложнее было принять, что её касался другой мужчина, трогал и заставлял стонать. Сейчас я понимаю: я был не вправе ругать свою жену. Я отвергал её снова и снова, не физически, но мысленно. Уже позже гнев накрыл меня. Накричал на неё, чуть не ударил, ушёл из дома, не в силах находиться рядом с ней. Даже дышать одним воздухом с ней мне было противно. «Убирайся к своему любовнику!» – заорал я тогда, хлопая дверью. Айоко всё плакала и плакала, согласно качая головой, она шептала извинения и постоянно повторяла, как она виновата. Я не придал этому значения. Два дня меня не было дома. Когда же я вернулся, приняв решение развестись, то она уже была в Перемещении. И уже она сбежала от меня…

– Брайан, система сочла её состояние на волнение перед сеансом и поэтому пропустила. Наша проверка всегда на высшем уровне. При наличии диагноза психического заболевания – нами выявленного или поставленного давно – мы не допускаем человека к сеансу. Но и представить себе не могли, что чувство вины и острое желание всё забыть, могут быть настолько сильны и приведут к намерению клиента, простите, Айоко, – исправился Николя, увидев метнувшийся на него острый взгляд, – остаться в своих грёзах навсегда.

– Она вернётся. Она не навсегда ушла от меня, – упрямо поджал губы муж Айоко.

– Возможно, Брайан, возможно, вернётся, – безжалостно, мягким тоном поправил его Николя. – И мы по-прежнему не можем ручаться за сохранность её разума. Вы готовы принять её, если до конца своих дней она будет безумна? Или вы ждёте её возвращения, чтобы развестись? Вы можете это сделать сейчас, суд расторгнет ваш брак, учитывая её состояние и наш прогноз. Я выступлю свидетелем и скажу всю правду, которую излагаю сейчас Вам.

– И вы отключите её, да?

– Да, Брайан. Это будет правильно. Милосердно.

– Нет, – муж клиентки выпрямился, хрустя затёкшей спиной, – нет, она должна жить. Она должна вернуться.

– А что потом, Брайан? У Вас есть ответ на этот вопрос? Советую Вам подумать хорошенько и быть максимально честным сам с собой. Прощение вы можете попросить прямо сейчас, и самое главное – простить себя!

– Мне… – Брайан гулко сглотнул, так и не притрагиваясь к кофе, чтобы смочить горло. – Мне…