До рая подать рукой

У Гэбби нет времени для этого захватывающего дух зрелища, да и у Кертиса тоже. Дверь открыта, следом за сторожем и собакой он входит в сарай.

Дверь не такая хлипкая, как он ожидал. Снаружи грубые доски, зато внутри сталь, толстая, тяжелая, прочная. Дверь мягко захлопывается за его спиной, повернувшись на хорошо смазанных петлях.

Внутри короткий темный коридор, свет горит за другой дверью, в дальнем конце. Не масляной лампы – флуоресцентной.

Воздух не пахнет ни песком пустыни, ни солоноватым дыханием высохшего морского залива. И температура его заметно ниже.

Сосны, сосны, близко к полу, сосны на полу, воск для натирки полов с сосновым запахом на виниловых плитках. Корица и сахар, крошки печенья, масло, и сахар, и корица, и тесто. Хорошо. Хорошо.

Флуоресцентные лампы освещают кабинет без окон, с двумя столами и бюро. И холодильником. Холодный воздух поступает из вентиляционного люка под потолком.

Едва заметные вибрации пола указывают на наличие подвала, в котором стоит дизельный генератор. Этот сарай достоин Диснейленда: новенький, с иголочки, а стилизован под развалюху. В здании работают люди, занимающиеся обслуживанием города призраков. При этом приняты все необходимые меры, чтобы у туристов создалось полное ощущение, будто о благах современной цивилизации в этом месте слыхом не слыхивали и они действительно попали в далекое прошлое.

На ближайшем столе стоит чашка с кофе и большой термос. Рядом с чашкой лежит книжка в обложке, один из романов Норы Робертс[50]. Если в состав ночной смены не входят один-два призрака, значит, кофе и женский роман принадлежат Гэбби.

И пусть они торопятся, пусть до зубов вооруженные преследователи могут ворваться в сарай в любую секунду, сторож тормозит, чтобы убрать книжку со стола. Бросает ее в один из ящиков.

Виновато смотрит на Кертиса. Его дочерна загорелое лицо обретает бронзовый оттенок.

Сарай совсем не такой, каким кажется на первый взгляд, и Гэбби тоже совсем не такой, каким кажется на первый взгляд. И вообще, создается впечатление, что существует клуб всего не такого, как кажется на первый взгляд, и число членов этого клуба – легион.

– Иуда, прыгающий в адский огонь! Мальчик, мы сейчас в опасной зоне! Поэтому не стой столбом, пока не зарастешь медвежьем ухом и клинтонией! Пошли, пошли!

Кертис остановился у стола только потому, что первым там остановился Гэбби, и он понимает, что сторож кричит, чтобы отвлечь его внимание от своих манипуляций с женским романом.

Через кабинет он следует за Гэбби к другой двери, гадая, как выглядят медвежье ухо и клинтония, растут ли они в здешних краях так быстро, что можно ими зарасти, простояв, не шевелясь, несколько секунд. Задается вопросом: а вдруг это растения-людоеды, которые не только не позволят тебе сдвинуться с места, но и сожрут заживо?

Чем скорее он покинет Юту, тем будет лучше.

Прихрамывая, бочком, Гэбби ведет Желтого Бока и Кертиса к дальней двери, на ходу сдергивает связку ключей с крючка на стене и первым входит в гараж на четыре автомобиля. Три стояночных места пустуют, зато четвертое занимает внедорожник, стоящий передним бампером к поднимающимся вверх воротам: белый «Меркурий Маунтинир».

Пока Кертис спешит к дверце со стороны пассажирского сиденья, Гэбби открывает водительскую дверцу и спрашивает:

– Эта собака, она ссытся?

– Больше нет, сэр.

– Что, что?

– Больше нет, сэр! – кричит Кертис, рывком распахивая свою дверцу.

Гэбби усаживается за руль.

– Черт побери, мне не нужны ссущиеся поедатели печенья в моем новом «Меркурии».

– Мы ели только сосиски, сэр, а потом выпили немного апельсинового сока, – заверяет его Кертис и не без труда, но забирается на переднее сиденье с собакой на руках.

– Блеющая сифилитическая овца! Зачем ты тащишь ее на переднее сиденье, мальчик?

– А почему нет, сэр?

Нажимая кнопку на пульте дистанционного управления, включающую подъемник ворот, заводя двигатель, сторож отвечает:

– Если Бог сотворил маленьких рыбок, тогда пассажиры с хвостом должны загружаться через заднюю дверцу!

Захлопнув дверцу, Кертис поворачивается к нему.

– Бог, безусловно, сотворил маленьких рыбок, но я не понимаю, как первое можно соотнести со вторым.

– У тебя не больше здравого смысла, чем у ведра. Держи крепче свою дворнягу, если не хочешь, чтобы ее расплющило, как москита, только о другую сторону ветрового стекла.

Желтый Бок устраивается на коленях Кертиса, смотрит вперед, а мальчик обнимает собаку, чтобы та не могла сдвинуться с места.

– Мы сумеем опалить ветер, вытаскивая отсюда наши задницы! – громогласно объявляет Гэбби, включая первую передачу.

Почему-то эти слова Кертис воспринимает как предупреждение, что у них начнет пучить животы, но не понимает, с чего такое может случиться.

Гэбби жмет на педаль газа, и «Маунтинир» вырывается из гаража, проскакивая под еще поднимающимися воротами.