До самого пепла

— Уже лучше, чем похоронное настроение, — гномка завершила починку шлема. — Кому-то что-то надо починить? Не стесняйтесь, мы с ушастенькой знаем ремонтное дело.

— Высплюсь — говорила она, — шипя и пытаясь нащупать ногой тапок, бормотала сонная Вероника. — В субботу, ага.

Накануне вечером на эмоциональном порыве (и при поддержке литра кофе) она писала батальную сцену. Немного фантазии, художественного допущения — и вот громадный демон с пылающим мечом стоит, пронзенный копьем херувима.

И все бы было замечательно, если б работа не заняла почти восемь часов. А как иначе? Потом из памяти выветрятся детали, и «жизнь» в картину вдохнуть будет намного сложнее.

Спать художница рухнула в пять утра. Ломиться в квартиру начали в девять.

Снова затрезвонил дверной звонок.

Тапок никак не находился.

— Пернатые, признавайтесь, ваших лап дело? — она потерла глаза, дернулась от очередного звонка. — Да кого там демоны притараканили!

Решительно, частое общение с одной языкастой особой оставило на девушке нехилый отпечаток.

На лестничной клетке стояла Аня Потапова. При виде встретившей ее хозяйки квартиры — растрепанной, раздраженной, не выспавшейся — гостья выставила перед собой бумажный пакет.

— Блинчики с мясом, блинчики с творогом, малиновое варенье и сбор трав от моей мамы! — торопливо выпалила она. — Привет!

— Входи, — смирилась с «нашествием» Вероника. — Тебе никто не говорил, что для предупреждений о визите существует мобильная связь?

В процессе перечисления даров, с которыми явилась однокурсница, желание прибить ту тапком затухало.

— А смысл? — пожала плечами Потапова. — Ты ж все равно не отвечаешь. Ни на звонки, ни на сообщения.

— Есть у меня один знакомый самоубийца, — задумчиво проговорила Вероника, оглядывая переобувающуюся гостью. — Может, вы с ним родственники?

Внешнего сходства с персонажем Локи у Потаповой вроде не было. Но это ничего не значило: далеко не все выбирали внешний вид «как в паспорте» для своего игрового аватара.

— Кто? Друг? — оживилась Аня. — Он симпатичный? Познакомишь?

Вероника махнула рукой.

— Где чайник и кружки, ты знаешь, — и пошла умываться.

Блинчики с творогом — не покупные, домашнего приготовления — к кофе подошли неплохо. На мясные налегала гостья, а тарелка с творожными была сразу подвинута к хозяйке. Мол: все тебе.

— Твоя мама вкусно готовит, — похвалила стряпню Вероника.

Подумала, что надо бы поискать в кулинарной книге рецепты блинов и блинчиков, вряд ли они (рецепты) запредельного уровня сложности.

— Ник, скажи, а ты сильно-сильно болеешь? — к «сильно-сильно» прилагалось зачем-то потряхивание головой.

— Не дождетесь, — сощурилась «больная».

— Это — нет? — рыжие кудри запрыгали в такт подскакивающей на стуле гостьи. — Тогда собирайся, поехали. В центре две шикарных выставки. В галерее на набережной Фонтанки твои любимые импрессионисты, а в Строгановском дворце показ фотографий. Очень крутые снимки, просто вау!

— Если эти крутые снимки так же круты, как те, что ты меня на первом курсе вытащила смотреть, — Вероника поежилась, вспомнив запечатленные с помощью макросъемки глаза и конечности жучков-паучков. — То без меня.

— Нет, в этот раз совершенно другая тематика, — заверила сокурсница. — А еще сегодня распродажа в нашем магазинчике. Пастель за полцены, и на палитру «Мастер-класс» скидки.

Скидки в специализированном магазине — это был хороший аргумент для выезда в центр. Опять же, работы импрессионистов ее всегда восхищали.

— Пятнадцать минут на сборы, — подтвердила свое участие Вероника.

— Так быстро накрасишься? — изумилась Аня.

— Нет, конечно, — пожала плечами Белозерова. — Десять минут на мытье поилок и кормушек у птиц, установку их обратно со свежими водой и кормом. Пять минут — причесаться, переодеться. Взять сумку, тебя подхватить, обуться и на выход.

Потапова недоверчиво покачала головой.

— Я же видела тебя с косметикой. Когда ты втирала ту речь во дворе… — Аня прищелкнула пальцами. — «Не трачу по два часа на макияжи-маникюры», — так тебе врезать хотелось. За то, что брешешь и выставляешь себя такой паинькой. Ангелочек во плоти.

— Прямолинейная Потапова, — Вероника рассмеялась. — Теперь я тебя узнаю. А то все эти блинчики, забота о здоровье — это какой-то подменыш был. Я крашусь. Перед училищем, когда синяки под глазами больше глаз. Замазываю их, и вперед. Сама знаешь, есть у нас грымзы, которые любят докопаться до неподобающего внешнего вида. Только это минут пять от силы, никак не два часа.

Сокурсница задумалась. Принялась накручивать рыжий локон на палец.

— Больше тебе скажу. Я, когда выпивку упоминала, говорила о дешевом пойле и систематических возлияниях до изумления. Так-то мне и самой иногда сто грамм мартини дополняют вечер. Ладно, болтать можно и по дороге. Ушла собираться.

«Зависшая» Аня Потапова продолжала крутить прядку. Закрутила-раскрутила. И обратно.

«Кен бы, наверно, сказал: рекурсия», — хмыкнула Вероника.

Удивительно, но день с однокурсницей прошел неплохо. Видимо, причина была в Аниной молчаливости: без лишней болтовни и выноса мозга совместное времяпровождение можно было даже назвать приятным.