До скорой встречи!

На следующее утро в салон зашла Кайли. Попрощаться. Она больше не собиралась пользоваться услугой – теперь у нее есть кольцо, и этого ей достаточно. Остаток дня Сэм раздумывал над этим. Неужели ей больше не хочется видеть лицо Тима, разговаривать с ним, получать любовные письма, особенно теперь, когда они помолвлены?

– Дэш прав. Они не помолвлены, – мягко объяснила ему Эвери Фицджеральд. – Она, может, и помолвлена, но он – точно нет.

– Да и она-то вряд ли, – поделилась своим мнением Селия Монтроуз, проводившая время в салоне, пока ее дочь Келли общалась с умершим отцом. – Помолвка означает, что скоро состоится свадьба, но ведь нельзя выйти замуж за мертвого парня.

– Она еще вернется к нам в салон, – заверила всех Эдит Касперсон. – Они всегда возвращаются.

– Кто они? – не понял Сэм.

– Влюбленные, – глубокомысленно произнесла Эдит. – Эти глупцы, потерявшие рассудок от любви.

Эвери закатила глаза и улыбнулась Селии. У них троих сформировался свой маленький клуб. «Вдовы выбирают „Покойную почту“» – футболки с таким слоганом хотел заказать для них Дэш. И обозначить отношение каждой из них к браку: Эвери – за, Эдит – против, Селия – воздержалась.

– Я не воздерживаюсь от идеи брака, – уточнила Селия, – я воздерживаюсь от разговоров с мужем. Я любила его при жизни, но общаться с ним после его смерти не хочу. Как бы там ни было, Сэм, пойдем с нами. Мы собираемся в ресторанчик при Художественном музее, на котором, кстати, висит вывеска с твоим именем.

Она была права. На здании музея во весь фасад красовались три буквы его имени [18] . Сэм улыбнулся, но предложение отверг.

– Понимаю, дорогой, – сказала Эвери, легонько сжав его руку.

Сэм подозревал, что она действительно понимает, хотя бы отчасти.

– Но тебе нужно дышать свежим воздухом. Нельзя же все время работать.

– Почему?

– Это не идет тебе на пользу.

– Почему?

Эвери посмотрела на него с такой нежностью, что ему стало больно дышать.

– Мы будем очень осторожны, Сэм, ты ведь знаешь. Мы не собираемся хохотать во весь голос. И тебя не заставим смеяться, если ты не захочешь. И не заставим говорить о ней. Или, наоборот, позволим тебе выговориться. Или просто будешь сидеть и молчать. В том ресторанчике подают отменный томатный суп с жареным сыром. И чего-нибудь крепкого налить могут. Пойдем!

На глаза Сэма навернулись слезы – Эвери была так похожа на его мать. Речь шла не о внешнем сходстве, конечно. Сэму не хватало воображения, чтобы представить, как его мама выглядела бы сейчас: со старомодной прической и одетая как зрелая женщина, с морщинками у глаз и седыми волосами, с очками для чтения, свисающими на шнурке. Эвери смотрела на него с тем же выражением, с каким смотрела бы на него мама, будь она рядом, – с болью и сожалением, почти равными тем, которые испытывал он сам. Взглядом, полным любви и беспокойства. Отчаянно желая помочь.

Эвери нежно дотронулась до его щеки, и Сэм почувствовал, будто он снова маленький мальчик.

– Пойдем с нами, дорогой! – звала она, и Сэм уже был готов сделать исключение, как вдруг Эвери добавила: – Тебе нужно выйти на воздух и побыть немного среди настоящих людей.