До свадьбы заживёт

По дороге домой парни периодически пережидали, пока поссорившиеся отойдут подальше, и в один из таких моментов, остановившись за машиной, Гор прошептал:

- Знаешь, я бы хотел посмотреть, как ты стриптиз танцуешь.

- Правда? - Димка рассмеялся тихонько. - А ты в курсе, что у стриптизеров есть правило: смотреть смотри, руками не трогай? Уверен, что удержишься?

Игорь, обвив талию Димы руками, смотрел на него влюбленным взглядом, представлял это зрелище и отчетливо понимал, нет, не удержится. Да он бы умер, если бы ему запретили касаться Димки. Видимо, Дима что-то такое прочитал в его глазах, потому что вдруг резко приник губами к его рту, целуя нежно и самозабвенно. Игорь пролез руками под рубашку, поглаживая, лаская Димкину спину, и только стук двери в доме рядом заставил их оторваться друг от друга.

*«Chippendales» - одно из самых популярных мужских стриптиз-шоу в США

Глава 22

- Эдик! – мама присела испуганно рядом. - Что случилось?

«Да что случилось, боже мой, ровным счетом ничего, мы сейчас с моим парнем расстались!» – хотелось крикнуть Эдику, но он только изо всей силы прижал ладонь к глазам: не плакать, не завыть от тоски в голос, не говорить ничего.

- А ну-ка пошли. Нечего на холодном сидеть, - мама подхватила парня под локоть, забрала Варфоломея, повела в комнату, - давай-ка в кресло вот.

Анна смотрела на сына, машинально гладя кота. К бабке не ходи – поругались. И, конечно, ему сейчас кажется, что навсегда. Да пусть бы и навсегда! Анна покачала головой, жалея и… радуясь, наверно.

Об ориентации она узнала случайно. Сначала просто не поверила глазам, когда на мониторе увидела это. Подумала, может, подружку приводил, да и залезла девчонка? Ну да, ну да. К геям на сайт.

Когда сынок наряжается, чтобы по пять раз на дню мусор вынести, то как в окно не посмотреть и не увидеть высокого черноволосого парня, поправляющего Эдику сбившийся шарф?

Сколько передумала-переплакала, как от мужа скрывала, как надеялась, что блажь это всё… смирилась и стала ждать, может, пройдет.

Будучи врачом, знала, что такое не лечится. Главное, чтоб мальчик оказался «би», тогда есть надежда, что сейчас наэкспериментируется и переключится на девушек. А там уже жена, детки пойдут…

Вот сидит кровиночка, и больно ему, и не помочь ничем.

- Котенок, - Анна погладила сына по голове, - всё уладится. Вы помиритесь, вот увидишь. А не помиритесь, так все, что ни делается, к лучшему.

Эдик обреченно-безнадежно помотал головой: нет, нет!

- Я чай поставлю, будешь?

Опять отрицательно мотнул волосами.

- Я пойду посплю, мам, - хрипло сказал он.

- Все хорошо будет, сынок, поверь.

- Ничего уже не будет хорошо, - сказал Эдик, поднимаясь.

Видеть такое отчаяние на лице своего ребенка было так тяжело, что сердце сжалось:

- Да как же так? Может, и хорошо, что поссорились, значит, недостоин он тебя. Другого встретишь, а может, девушку, сынок?

Эдик смотрел на мать больными глазами: неужели она догадалась?

- Какую девушку, ма?

- Нормальную! Я вот скажу твоему педофилу, что тебе всего семнадцать, а то ему и горя мало!

- Ты думаешь, что в восемнадцать я переключусь на девушек?

Хотелось кричать, что-нибудь разбить, можно даже голову об стену.

- Ну а что? Ты хоть пробовал с девочками встречаться? Вон ты какой красивый! Любая согласится.

- Ты что, не слышишь, что я говорю?! – в голове все кружилось, в глазах темнело. Эдик схватился за дверь. - Не нравятся мне девушки! Совсем! Не стоит на них, понимаешь? Я, когда влюбился в восьмом классе в первый раз, – это был парень.

Мать смотрела на него, прижав ко рту ладонь, в глазах стояли слезы. И, чтобы добить ее окончательно, ведь когда так самому больно, хочется причинить боль другому, крикнул:

- И вообще я снизу. Всегда! И мне это нравится! – с этими словами Эдик добрел до своей комнаты и рухнул в постель.

***

Хоть и не спал всю ночь, но сна – ни в одном глазу. Горло царапает, и почему-то больно смотреть на свет. И тело заломило.

Только душе гаже, чем телу.

Втерся, влез в душу, взял ее, вывернул…

Только сейчас Эд осознал, что Вадим действительно взрослый. Не просто старше, а именно взрослый. И до Затонского у него была жизнь. И любовь в ней была, и серьезные отношения. А Эдик… ну что – «Эдик»? Простофиля этот Эдик.

Думал, что - легко удержать такого шикарного парня? На, выкуси, идиота кусок. Лег под него, да просто так, да быстро, как шалава. Вот и получил.

Эд закрыл лицо ладонями.

Дочка. Жена. А еще он про двоих тех рассказывал. И «тройничок» тот мудак в клубе упоминал. Капец.

Эдик сглотнул. Больно горлу. Сок со льдом был - простыл, наверно.

Сдохнуть бы сейчас к черту.

На какой-то миг стало так жалко, так жалко прежних отношений, что Эдик даже потянулся к телефону, чтобы позвонить и сказать… а что сказать? Всё уже кончено.

Где-то там у Решитова были свои интересы, не завязанные на Эдике.

В клубе этом завсегдатаем был, снимал, конечно, там всяких.

Эдик не дурак, знает, что таких, как он, называют «свежее мяско».