До тебя…

– Там ещё девочка поступила… Ровесница Зареченской. Изуродовано лицо, ожоги, осколочные ранения. Она, видимо, прикрыла собой беременную Зареченскую. Вся спина разорвана. Фактически живой мертвец. Я проверил документы. Анастасия Дёмина, приехала поступать в универ. Есть выписка из детского дома, сирота.

Холодок побежал по спине даже видавшего виды Игнатьева.

– И?..

– У неё тоже четвертая отрицательная.

Мужчины снова переглянулись.

Игнатьев, сжав кулак, подпер им подбородок, а потом с силой вдарил кулакам о стену. Ещё и ещё…

– Торов, ну почему жизнь такое дерьмо, а?

– Тебе нельзя так говорить. Ты – врач, ты спасаешь жизни.

– Да?! Спасаю?! А почему нам сейчас приходится выбирать?! А?!

– Потому что жизнь – дерьмо.

– Сема…

– Что, Сема? Там две жизни, тут одна…

– И то, что Зареченская при деньгах, конечно, ничего не значит!

– Значит, мать твою! Ты хочешь получить оборудование для УЗИ-кабинета? А для исследовательского центра? Ты хочешь ремонта в лаборатории? Мне продолжать?

– Не надо…

В голосе Игнатьева послышалась горечь.

– Семен, ты знаешь, что делать. Готовь бригаду и операционную.

Глава 4

По дороге в офис Михаил принял решение – сегодня же разъехаться с Настей. Чем меньше они будут пересекаться, тем быстрее остынут.

Он даже не собирался возвращаться в коттедж в поселке. Пусть пока она там поживет. Он обоснуется в городской квартире, да и до офиса добираться легче.

Если Настя и дальше будет гнуть свою линию «люблю, развода не дам, шантаж ребенком» придется действовать жестче.

Не хотелось бы.

Чтобы провести встречу в нормальном режиме, Михаил запретил себе думать о жене. Хватит. На сегодня так точно. Если только вечером. И то, когда напьется в одиночестве, чтобы забыться и провалиться в пьяный сон.

Или свалить в клуб? В «Берлогу». А что, мысль. Давно Зареченский не участвовал в боях без правил. Кости разомнет. Ага, а на следующий понедельник на переговоры с японцами заявится с разбитой физиономией, вот забавно-то будет.

Мысль про «Берлогу» пришлась Михаилу по душе, но участие в боях пришлось откинуть. Когда-нибудь попозже. Это в молодые годы можно было запросто себе позволить то, что душе заблагорассудится. Сейчас приходилось взвешивать каждый шаг и думать о последствиях.

Жизнь учит на своих ошибках и порой бьет очень больно.

В офисе кипела работа. Подчиненные знали – опаздывать нельзя, поэтому к приезду Зареченского все были на рабочих местах.

Елизавета, его личный помощник, тотчас сорвалась с места и сразу же прошла за ним в кабинет.

– Михаил Николаевич, звонил Дуров. Они уже едут.

– Хорошо. Будем общаться в малой переговорной.

Лиза кивнула.

– Кофе? Чай?

– Давай кофе.

Михаил относился к тем немногочисленным людям, которые не делали предпочтения между кофе и чаем. Иногда мог неделю пить только чай, потом резко переключиться на кофе. Елизавета знала его особенность, поэтому каждое утро спрашивала.

А вот Настя так и не удосужилась обратить внимание на особенность мужа.

Черт!

Снова она!

Зареченский дернул галстук, сдирая его, потом снова выругался и пригласил Лизу.

– Завяжи, пожалуйста.

Елизавета была идеальным работником. Красивая, эффектная шатенка, мама двух деток, никогда не бравшая больничный и уходящая с работы после него.

Он как-то раз спросил её:

– А муж… Не ворчит?

Всегда сдержанная, собранная Лиза внезапно покраснела, и в её серьезных глазах появилась теплота:

– У нас немного странная семья.

Она никогда не распространялась про свою жизнь вне офиса. Самое необходимое Михаил про неё знал, личное его не интересовало.

– Почему?

– У нас муж занимается детьми. Он не домохозяин. Просто… так вышло. Дети больше к нему льнут, да и он с ними с рождения больше… возится. А я холодная в плане эмоций… что ли, – он никогда ранее не замечал за ней косноязычности. – Саша – фрилансер. Программист. А я больше люблю с людьми напрямую работать.

Михаил кивнул, поняв её без лишних объяснений. Прибавил зарплату, и в отдел программирования дал задание периодически скидывать работу мужу Елизаветы. Он ценил хороших работников. Лиза была именно такой.

Дуров со своими ребятами приехали за две минуты до назначенного времени.

– Нас не беспокоить.

– Поняла.

Переговоры о новом проекте проходили хоть и с трудом, но достаточно плодотворно. Михаил, полностью включившись в рабочий процессе, не замечал мигание айфона, поставленного на беззвучный режим, и поэтому, когда Лиза, коротко постучавшись и не дожидаясь ответа, скользнула в приоткрытую дверь, направляясь к нему, он недовольно нахмурился.

– Что?

– Михаил Николаевич, до вас Игнат Валерьевич дозвониться не может.

Зареченский нахмурился.

С Игнатом они работали давно, и если Игнат связывается с ним через Елизавету, значит, что-то серьезное.

– Хорошо, спасибо. Господа, извините, вынужден отлучиться на минутку, важный звонок.

Дуров и его команда сделали якобы понимающие лица. Никому не нравится, когда прерывают процесс переговоров.

Михаил, хмурясь и всё сильнее раздражаясь, взял айфон со стола и не без удивления отметил четыре пропущенных от Игната.

Это уже напрягло не на шутку.