До тьмы (ЛП)

― Мы не могли бы не ходить в «Шейк», даже если захотели бы.

Не могу сосчитать, сколько раз мы с Хизер сидели в своих комнатах и клялись, что ноги нашей больше не будет в «Шейк». Обещания тотчас же нарушались после того, как мы заглядывали в окна «Шейк» и видели счастливых посетителей, потягивающих сливочные мечты.

― Ты права.

Хизер забирает у меня из руки салфетку и переплетает свои пальцы с моими.

― Ты всегда теребишь салфетки, когда нервничаешь. Что такое? Я привела тебя сюда, чтобы отпраздновать твое обручение, но ты не выглядишь, как девушка, помолвленная с миллиардером.

― Дело не в деньгах, Хизер. ― Скрещиваю руки на груди. ― Я выхожу за него не ради денег. Это не мои деньги, а его.

― Знаю, милая. Я шучу, а ты слишком бурно реагируешь. Что происходит?

Она впивается в меня взглядом своих янтарных глаз, выискивая ответы.

― И не смей мне лгать, Дженна Элизабет.

Я забираю руку и потираю виски, чтобы унять головную боль, которая мучает меня с раннего утра.

― Я не знаю. Ты права, мне стоит радоваться.

― Но ты не рада?

― Наверное, рада, но...

― Но ты не рада, ― повторяет она.

― Я рада, ― почти выкрикиваю. ― Конечно, рада. Я в восторге.

― Прекрати лгать. Я знаю, что ты лучше всех.

Против воли я смеюсь.

― Мне это известно.

― Ну... ― лицо Хизер становится серьезным, ― ...что тогда? О чем ты умалчиваешь, младшая сестренка?

Только своей сестре я могу доверить свои глубочайшие страхи. Мне было сложно не рассказывать ей об Уинстоне целых полгода.

― Я не знаю, что со мной происходит. Все идеально. ― Я чешу подбородок. ― Ну, почти.

Хизер ждет, когда я продолжу. Она знает, что я еще не договорила.

Я глубоко вздыхаю.

― Как только мы обручились, Уинстон стал пытаться меня контролировать.

Сестренка не знает, что я почти не спала всю ночь, перебирая в уме свои последние беседы с Уинстоном.

― Отчего у тебя складывается такое впеча...

Хизер умолкает, когда с нашими молочными коктейлями появляется Джейн.

― Спасибо, ― благодарю я, когда она ставит передо мной «Кокотеллу» ― мой любимый коктейль с кокосом и «Нутеллой».

Я делаю большой глоток, наслаждаюсь густым сладким вкусом напитка на своем языке. Стакан с успокоительным.

― Ты говорила...

Хизер выгибает бровь, направляя соломинку к губам большим и указательными пальцами.

Я отпиваю еще и отставляю стакан в сторону.

― Вчера я говорила тебе, что до поездки сюда он возил меня на Мальдивы, чтобы отметить наше обручение. Поначалу все было удивительно. Затем кое-что произошло. Тебе это может показаться глупым.

― Если для тебя это не глупость, то и для меня.

Хизер промокает губы салфеткой.

― Спасибо.

Я удовлетворено вздыхаю.

Звуки музыки, смеха и звона кассы заставляют меня почувствовать себя дома.

Почему у меня вообще возникло желание сбежать в Нью-Йорк? Здесь у меня было все ― семья, друзья, милкшейки и покой. В Нью-Йорке я постоянно чувствовала, что должна чем-то заниматься. Не могла расслабиться ни на минуту.

― Дженна? ― в мои мысли проникает голос Хизер, вырывая меня из раздумий. ― Ты летаешь в облаках.

― Он выбросил мой роман.

Хизер распахивает глаза.

― Не может быть. Ты разве не говорила ему, как святы для тебя твои книги?

С моих губ рвется смех. У меня становится легче на душе настолько, что я задумываюсь, что могла слишком бурно реагировать.

― Нет, он точно не знал.

Хизер придвигает стул ближе к столу.

― Он выбросил его специально или...

― Да. Он назвал роман мусором и сказал, что его женщина такое читать не будет.

Хизер отклоняется назад и скрещивает руки.

― Если быть честной, меня бы такое тоже взбесило.

― Мне стало лучше. Я гадала, не слишком ли бурно реагирую. Нет же, верно?

― Совсем нет. Почему он думает, что может диктовать тебе, что читать? Много кто читает романы.

― Это еще не все. ― Я делаю большой глоток милкшейка. ― Хизер, еще он не хотел, чтобы я осталась с вами еще на пару дней. Он хотел, чтобы мы уехали на следующий же день.

― Ладно, мне жаль, милая, но это все тревожные звоночки. ― Она резко выдыхает. ― Ты уверена, что хочешь за него замуж? Я не говорю, что вам стоит порвать, но может тебе нужно какое-то время просто встречаться с ним, прежде бросаться в омут с головой. ― Она понижает голос еще сильнее: ― Прошлым вечером ты сама говорила, что большую часть времени последние полгода вы проводили в постели.

― Да. Мне нужно о многом подумать.

Я прикусываю нижнюю губу, пока осознаю смысл ее слов. После событий последних нескольких часов моя тревога вернулась с полной силой. Но от мысли, что я озвучу свои опасения перед Уинстоном, мой желудок сжимается от тревоги.

Я чувствую облегчение, когда Хизер бросает тему моих отношений, и мы говорим на другие темы, пока допиваем напитки.

Пока мы едем к матери с отцом, я глубоко погружена в мысли. Хизер не тревожит меня, давая мне время все обдумать. Она подвозит меня до двери и притягивает в крепкие объятия.

― Слушай свое сердце, сестренка. Если ты думаешь, что он ― тот единственный, тогда выходи за него. Если сомневаешься, то притормози. ― Она обнимает меня еще крепче. ― Я люблю тебя. Передавай привет маме с папой. Скажи им, что сегодня на ужине меня не будет, может, приеду завтра.