До тошноты

Она начала говорить, что, возможно, совершила ошибку, попросив подвезти ее, но он проигнорировал ее. В конце концов она набралась смелости и попросила съехать на обочину и выпустил ее. Когда он по-прежнему не отвечал, она начала умолять. Она стала такой нервной, что легко могла решиться просто открыть дверцу и выпрыгнуть наружу, невзирая на тротуар, проносящийся мимо со скоростью шестьдесят миль в час, поэтому Джек запер двери.

И пока он размышлял, что с ней делать, в зеркале заднего вида показались полицейские мигалки.

Джек медленно съехал на посыпанную гравием обочину дороги.

Вот дерьмо! Полицейский обыщет машину и найдет хлороформ и веревку. Наконец-то все подходит к концу. Он снова увидел себя в тюрьме, возможно, на этот раз в обитой войлоком камере.

Однако странным было то, что мысль о тюрьме, казалось, успокаивала его. Может быть, вернуться туда было бы не так уж и плохо. Как же он устал от этих игр. Вероятно, пришло время, когда его следует поймать... но что тогда будет с Джилл?

Девушка сидела рядом с ним с широко раскрытыми от страха глазами. Если раньше она казалась нервной, то теперь она просто оцепенела. Пока офицер направлялся до их машины, Джек слегка наклонился к девушке и прошептал ей на ухо:

- В этом штате путешествовать автостопом незаконно.

Девушка ничего не сказала, продолжая молча смотреть на него своими дикими голубыми глазами. Походу его пассажирка боялась копов еще больше, чем он. Возможно, она была в розыске за наркотики. Он нашел маленький пакетик с марихуаной в ее заднем кармане, когда позже вечером избавлялся от ее одежды. Что бы ни заставило ее держать рот на замке, он был ей за это благодарен.

Полицейский сказал ему, что у него не горит одна из задних фар. Этот свинтус выписал ему штраф. И это было все... не замечая запаха хлороформа, который, Джек был уверен, исходил из машины; не проявляя никакого интереса к девушке на пассажирском сиденье, кроме как быстро провести фонариком над ее головой и кивнуть в знак приветствия. Джек уехал с мрачной улыбкой на лице, сунув квитанцию в бардачок.

- Чувак, а у тебя случайно нет с собой травки? Может таблетки какие? Все, что угодно, чувак. Я вот щас прям на все согласен. Выручишь, а?

Голос парня вывел Джека из задумчивости, стерев из головы образ мертвой девочки. Не глядя на него, он кивнул.

Секундой позже он не очень удивился, почувствовав, как рука парня скользнула к нему на колени.

Он продолжал вести машину, никак не реагируя на возню молодого человека с его молнией на джинсах, пока тот не просунул руку в боксеры Джека.

Джек не был геем, но в тюрьме подчас пол становился неважен. Было бы легко просто съехать на обочину, забыть о своем первоначальном намерении и позволить себе отвлечься на работу теплой, слегка влажной ладошки паренька о свою собственную набухающую плоть.

Прошло ужасно много времени с тех пор, как секс с Джилл был возможным вариантом. В теории он был вполне возможен - на ее теле было множество липких местечек, куда он мог бы приткнуть свой член. Однако, чтобы сделать это, ему пришлось бы прикоснуться к ней. И что хуже того, она могла бы прикоснуться к нему.

Джек слегка вздрогнул от этой мысли, что было воспринято попутчиком как сигнал продолжать. Он осторожно убрал руку мальчика со своей промежности с большим сожалением в глубине души. Всему в жизни есть время и место, а это не было ни тем, ни другим. У него была работа, которую нужно было выполнить... работа, которая была почти закончена.

- Не здесь, - сказал Джек. - Скоро мы будем у меня дома. У меня там есть много всего вкусного. Устроим вечеринку.

- Огонь, - сказал парень с ухмылкой.

Джек улыбнулся в ответ. Может быть, на этот раз ему вообще не понадобится хлороформ.

* * *

Подъехав к длинной подъездной дорожке, Джек почувствовал угрызения совести, которые были ему совершенно чужды. Никогда, до этого момента, его поступки не вызывали в нем никаких эмоций. Азарт и риск от охоты конечно были, но он никогда не испытывал никакого сочувствия к молодым людям, которых он отправлял на верную смерть. Он был не из тех, кто тратит время на такую бесполезную вещь, как чувство вины.

Джек быстро попытался подавить это чувство тем, что, по его мнению, было веским оправданием. Молодой человек явно был прожженный наркоша, а эта дорожка вела только в двух направлениях: передозировка или тюрьма. Он не знал, как больно умирать с иглой в руке, но воочию видел, что другие заключенные делали с такими нежными и юными созданиями, как его новый друг, и такая жизнь явно не стоила того, чтобы жить.

Он оказал парню услугу, приведя его сюда.

Джек открыл дверь и придержал ее, чтобы паренек мог войти первым, затем повернулся и запер ее за ними. Если мальчику и показалось что-то странным, он ничего не сказал об этом и только отошел в сторону, в то время как Джек направился к дальнему столику, где он спрятал наркотики, доставшиеся ему в подарок от бывших пассажиров.

- А чем здесь так воняет? – спросил юнец.

В его голосе наконец-то зазвучали нотки беспокойства.