До упора

И к вопросу о моих сексуальных предпочтениях… Я слепо надеялся, что эта тема даже не появятся на сцене. Но после одного взгляда на ее соблазнительное тело, после поцелуя, мои мозги оказались взбиты не хуже яиц для омлета, и я понял, что с моей стороны это было глупое предложение.

– Просто скажи, Оуэн.

– Я пытаюсь. То, что мне нравится в спальне, это не то, что тебе нужно. – И я понятия не имею, почему я решил, будто смогу дать тебе то, что нужно. Но последнее я не говорю, лишь думаю об этом.

Я бы никогда не повел себя с ней слишком грубо намеренно, ничего подобного. Но вчерашний вечер показал, как быстро наша химия может перейти от нуля к точке кипения. Как я могу забыть о манерах и все испортить, надавив на нее слишком сильно? Нет, ни за что.

– Думаю, это мне решать, нет? Я и пришла к тебе, чтобы выйти из зоны комфорта, помнишь?

Я делаю еще глоток, прежде чем поставить воду на журнальный столик.

– Я просто… я не думаю, что это хорошая идея, ведь я могу причинить тебе вред, Бекка… Физический и эмоциональный. Я не могу так рисковать.

– Поэтому ты вчера ушел?

– Да, – признаю я, потирая шею ладонью.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что у тебя не такие ванильные интересы?

Это в духе Бекки: сразу перейти к делу и задать вопрос без обиняков. И будь я проклят, если она не закусила губу, ожидая моего ответа.

– Мне нравится контролировать, – говорю я. – Нравится раздвигать границы и испытывать пределы.

Она ерзает рядом со мной, вроде бы чувствуя неловкость, или скорее примеряя эту мысль на себя, пытается понять, как это сочетается с тем беззаботным парнем, которого она знает.

– Мне нравится, что ты все контролируешь. Мне нравится позволять тебе брать на себя ведущую роль, а самой ни о чем не думать.

Сердечный ритм ускоряется.

– Тут кроется немного большее. Если мы продолжим, я обещаю вести себя отныне и впредь наилучшим образом. Но ты должна обещать мне: ты скажешь, если что-то для тебя будет слишком. Мне все еще кажется, что это плохая идея.

Губы Бекки расплываются в милой улыбке, она смотрит мне в глаза.

– Тебе меня не напугать. Я, знаешь ли, и так уже далеко зашла.

– Это правда. Ты зашла далеко.

Я раскрываю ладонь, и она кладет свою сверху. Наши пальцы переплетаются на диванной подушке, но больше мы не делаем никаких движений. Это успокаивает, но одновременно я чувствую, как, потрескивая, между нами проскакивает электричество. Я едва дышу. Будто из комнаты выкачали весь кислород. Сердце бухает в груди.

– Оуэн? – спрашивает она тихо, встречаясь со мной взглядом. – Может, мы просто попробуем?

Попробуем.

Она понятия не имеет, о чем просит.

Проглотив накатившую волну желания, я поражаюсь тому, насколько она доверчива. Это очень возбуждает, но дело не во мне и не в моем гиперактивном либидо. Речь идет о великолепной, хоть и робкой женщине, что сидит передо мной.

Глубоко вдохнув, я медленно выдыхаю. В голове у меня звучат слова Джастина, сказанные несколько дней назад в баре.

«Не облажайся, Пэриш».

Придвинувшись на диване ближе, Бекка прижимается своим соблазнительным телом к моему и кладет ладонь мне на грудь.

А затем она делает нечто совершенно неожиданное. Она целует меня в шею.

Я едва не издаю стон, так приятны ее теплые губы, прижимающиеся к моей коже, ее пальцы, скользящие вверх и вниз по моей груди.

– Что ты делаешь? Я только что сказал, что это плохая идея.

– Я тебя услышала, – отвечает она, а ее пальцы продолжают дразниться.

– Бекка? – Имя слетает с губ глубоким, горловым звуком.

– Мне все равно, я тебе доверяю, – отвечает она.

Ее слова распутывают что-то внутри меня, и все сразу встает на свои места. Приподняв подбородок двумя пальцами, я наклоняю ее голову и чувствую, как она улыбается прямо перед тем, как я захватываю ее губы в нежном поцелуе.

– Ты на сто процентов уверена, ангел?

– Угу, – бормочет она мне в губы. – На сто тысяч миллионов процентов уверена. Я хочу этого, Оуэн. Прошу.

Это все, что мне нужно.

Обхватив ее затылок, я нахожу идеальный угол, чтобы углубить поцелуй. Ее губы раскрываются с судорожным вздохом, а затем ее язык тепло и жадно касается моего.

Проклятье. От этого прикосновения вдруг начинают болеть яйца.

Ее ладони блуждают по моей груди, и при любом другом сценарии мои собственные руки уже исследовали бы каждый дюйм ее идеальных изгибов. Вместо этого одной рукой я придерживаю ее подбородок, другая лежит у нее на коленях.

Пусть она сделает первый шаг.

Я целую ее медленно и пытливо, затем ее пальцы вцепляются в мою рубашку. Она издает горловой звук, и все мои намерения двигаться медленно попросту исчезают.

Ее губы такие мягкие, и она такая сладкая, и, боже, зачем она издает эти страждущие всхлипывающие вздохи?

– Ты уверена, что все в порядке? – бормочу я ей в губы. – Одно слово, и мы прекратим. Все контролируешь ты.