До встречи в Аду (СИ)

Оставлять его в неведении было бы нечестно, он поведал мне о том, что с ним случилось, и о своей семье рассказал. Я просто не вправе утаивать это от него.

— Что ж, здесь нет большого секрета. Несколько месяцев назад мои родители погибли, возможно, Михаил сказал тебе об этом, а может, и нет, но в общем и целом, я не думала что встречу их снова, особенно, при таких обстоятельствах.

— Ты к ним побежала? — Осторожно, уточнил он.

— Да, Люцифер предупреждал меня о том, что я могу кого-то увидеть, но я не восприняла это всерьез, а сейчас меня это немножко выбило из колеи.

— Ты точно в норме? Я пойму, если тебе нужно время прийти в себя.

— Я в норме! — Он с сомнением смотрел на меня — Честно, все в порядке. Тем более у нас нет времени на подобные вещи. Мы знали зачем сюда спустились, и мы уже совсем близко. Придаться грусти, значит сделать шаг назад, а я не готова его сделать.

Он продолжал смотреть мне прямо в глаза, и что-то там искал. Что он пытается увидеть? Даже я не знаю, что сейчас чувствую на все сто процентов. Внезапно он улыбнулся.

— А ты изменилась Мелисса, стала жестче. О чем и говорил Асмодей. — Я не понимала, о каких изменениях он говорит, это же все та же я, но ему со стороны виднее, так что спорить я не стала.

— Возможно, ты прав. Со стороны сложно себя оценивать. — Я неопределенно пожала плечами.

— Да, я знаю, о чем говорю. Ты уже не та девчонка, которая спускалась сюда. Знаешь, на земле многие думают, что быть ангелом или демоном это делать, то, что захочешь, а человеческий мир суров в своих реалиях, и пережует тебя, даже не подавившись. Однако это заблуждение, все познается в сравнении. Почему демоны рвутся наверх? — Спустя мгновение, он сам ответил на свой вопрос. — Потому что там больше свободы, наш мир более ограничен и суров, здесь есть жесткие рамки, и все мы в той или иной степени руководствуемся определенными принципами. — К чему он меня подводит? — Без того стержня, который формирует наше приключения, тебе в этом мире нечего делать.

— Не совсем понимаю, о чем ты.

— О том, что ты учишься видеть вещи такими, какие они есть, без призмы и дымки прекрасного. Чистый незатуманенный взгляд, позволяет мыслить здраво. Тебе говорили об этом ранее, холодная голова и чистый взгляд, только так ты сможешь вариться в этом котле.

Как ироничны слова про котел, учитывая, наше местоположение.

— То есть я уже смотрю на вещи, как вы?

— Пока ещё нет, но уже не как человек. Мало кто из людей, способен на это. Обычно их называют бесчувственными чурбанами, хотя на самом деле у них ясный взгляд на вещи и разные ситуации.

— Хочешь сказать, что вы не испытываете чувств? Допустим, к своей второй половине?

— Конечно, испытываем, но дело в другом. Мы умеем разделять эти чувства. Например, влюбленный человек, чаще всего, когда испытывает счастье, он на все смотрит через эту счастливую призму, ему почти все кажется хорошим, и он ничего вокруг не замечает. Даже гнилых людей в этот период может впустить в свою жизнь. Однако это чувство не вечно, чаще всего оно мимолетно, но под его влиянием можно столько ошибок сделать, что потом разгребать все это будешь несколько месяцев. Мы же наоборот, наши глубокие чувства показываем очень узкому кругу существ, а на все остальное эти чувства не влияют.

— Все равно, для меня все это странно.

— Осталось немного, и мы дойдем до конца, к моменту, когда мы отсюда выйдем, ты будешь другой. — Его слова прозвучали, как приговор, в груди начал зарождаться предчувствие, чего-то нехорошего.

— Да уже, другой. Понравлюсь ли я себе другая? — Этот вопрос был риторическим, но Адриан решил на него ответить.

— Когда это случится, тогда и узнаем — И весело мне подмигнул.

Как-то незаметно для меня ушла тяжесть, которая словно червь поедала теплые воспоминания о моем прошлом, и за это благодарить нужно только Адриана. Без него мне было бы в разы тяжелее.

Впереди я увидела голубое сияние и не поверила своим глазам.

— Адриан, что это такое? — восторженно спросила его.

Перед нами возвышался мягкий замок, он был словно облако, такой пушистый и невесомый, в нем буквально все кричало о мягкости и уюте. В него хотелось с разбегу провалиться, и я уверенна, что оказалась бы в невесомости.

— Это, замок Бельфегора, хозяина лени. — Он и сам видел это впервые, но сдерживал свои эмоции.

— Здесь все такое же мягкое, как и выглядит? — Я не переставала вертеть головой, настолько все было нереальным.

Я ступала по мягкому полу, и будто шла в невесомости. Под ногами не было твердой поверхности. Чем дальше, тем страннее.

— Не знаю, пройдем дальше и увидим, может быть это для отвода глаз, как в чревоугодии.

Врата в замок не открывались с ожидаемым грозным и неприятным скрипом, предполагалось пройти сквозь них.

— А мы точно пройдем, или нас там поджидает стена с кольями, на которые мы успешно будем нанизаны как шашлык? — Уже не так воодушевленно я смотрела на мягкое чудо.

— Не узнаем, пока не зайдем туда. Не бойся, я же с тобой. — Хоть это немного успокаивало.