До встречи в Бомбее

Но она не могла перестать. Все эти годы она часами просиживала в одиночестве среди стрекоз и цветочных клумб в Висячих садах на той самой скамейке, где они однажды сидели с Люком. Она представляла себе, что он рядом, слышала его голос, говоривший: «Дай-ка подумать, чем бы тебя отвлечь», и смотрела вдаль на море и на город, который без него сделался таким пустым. И чем дальше, тем больше она боялась, что он никогда не вернется в этот город. Иногда по ночам ей не спалось, и она потихоньку выходила с родительской виллы, шла через дышащий паром, скрывающий от посторонних взглядов лес и ехала на рикше до его бывшей квартиры. Там она проводила подушечками пальцев по карнизам, смотрела сквозь закрытые ставни в пустую тишину внутри, а потом усаживалась на ступеньки у входа и сидела иногда до самого рассвета просто потому, что когда-то он тоже касался этих ступеней.

«Со мной происходит то же самое, — признавалась его мать Нина, продолжавшая постоянно писать Мэдди длинные, теплые письма. Когда Мэдди читала их, Люк словно становился ближе. — Я уверена, что уже рассказывала, как он обедал у нас прямо перед тем, как встретил тебя в Индии. Мы так чудесно провели тот день! Гуляли с Коко на пляже, выпили неимоверное количество вина у камина. Люк починил мне шкафчик на кухне. А его отца я неделями не могла допроситься хотя бы взглянуть на эту вещицу. У Люка не получилось сделать все как следует — все-таки выпито было немало, — и дверца осталась перекошенной. Порой я все воскресное утро провожу, глядя на эту дверцу. Я надеюсь, ты как-нибудь приедешь навестить нас. Мы бы очень хотели увидеть тебя, подержать наконец на руках малютку Айрис».

Скоро они поедут. Эди сдалась и позволила Фитцу хоть как-то искупить вину, купив домик в Сассексе. Она написала Мэдди и пригласила их с Айрис к себе на Рождество.

— Пора, — объявила Мэдди матери, — Это будет просто отпуск. Ты же знаешь, что я ни за что не лишу Айрис той жизни, что у нее есть здесь. И я никогда не оставлю тебя.

— Я знаю, — ответила Элис. — Прекрасно знаю, — она изобразила улыбку. — Чувствуется, что ты этому рада.

Мэдди и в самом деле была рада. Она вновь увидит Эди, будет ночевать в доме Люка, дышать воздухом комнат, в которых он вырос, разговаривать с его родителями и гулять с его спаниелем Коко на пляже… Впервые за очень долгое время она ждала чего-то с радостью и нетерпением, намереваясь отвести Айрис на шоу в Вест-Энде и купить ей игрушку в «Хэмлисе». Она сможет наконец навестить Эрнеста Элдиса! Бедного Эрнеста, с которым Диана, вернувшаяся в Индию в начале года, все же развелась как раз в этом месяце.

— Боюсь, он тебя не узнает, — предупредил Мэдди Питер.

— Я понимаю, — ответила она. — Но я-то его узнаю.

— Твоя поездка займет не пару месяцев, — заметил отец жарким, душным вечером того дня, когда в порту Бомбея пришвартовалось судно, на котором вернулся Гай.

Мэдди как раз спустилась со второго этажа, уложив Айрис (она оставила дочку засыпать под москитной сеткой со звездами и под бдительным оком бабушки), и согласилась с предположением отца.

Ричард наклонился за сигаретами, лежавшими на столике на веранде.

— Почему бы тебе не направить этот поток новообретенной энергии на что-нибудь веселое здесь? — предложил он. — В двадцать девять еще рано жить затворницей.

— Мне почти тридцать, — возразила Мэдди.

— Почти древность, — сухо проговорил отец, чиркнув зажигалкой. — Сходи сегодня в клуб, пожалуйста.

— Да, сходи, — поддержала Делла. Они с Питером пришли на ужин. Джефф, собиравшийся к ним вскоре присоединиться, задержался на позднем дежурстве в больнице и заехал домой переодеться, а заодно поцеловать перед сном их с Деллой дочек: трехлетнюю Люси — копию Деллы с копной непослушных каштановых кудрей, пухлыми щечками и круглыми глазками, и годовалую Эмили, которая, как сетовал сам Джефф, унаследовала его мощное телосложение и тяжелый подбородок. «Мы надеемся, что детка взяла себе и мою жизнерадостность, — говорил он, — что, наверное, перевесит все остальное».

— Мэдди, дорогуша, если тебе там не понравится, я сразу же провожу тебя домой, — пообещал Питер.

— Ей понравится, — заверила Делла.

— Вы просто хотите, чтобы я увиделась с Гаем, — проговорила Мэдди.

Она почему-то чувствовала себя неловко. Гай написал ей через пару месяцев после исчезновения Люка и выразил свои соболезнования. В ответном письме она поблагодарила его и выразила надежду, что у него все хорошо и он в безопасности. Она действительно надеялась на это всей душой, но даже не предполагала, как много для нее значило его письмо. Весьма серьезным шагом с ее стороны было бы попросить Гая написать снова, но она не стала этого делать. Соблазн опереться на его спокойную дружбу был велик, однако Мэдди казалось, что это стало бы предательством по отношению к Люку и Айрис.

С тех пор она не слышала о Гае. Прошло так много времени. Да и захочет ли он разговаривать с ней теперь, после возвращения?

— Мы хотим, чтобы ты хоть раз вышла в люди. Это не имеет никакого отношения к Гаю, — отреклась Делла.