До встречи в реальности

— Только за то, что ты спас меня, передам, — они с водителем сели в машину. Я лишь томно смотрел им в след.

Через пол часа я уже вернулся обратно, но другой дорогой, чуть подлиннее, чтобы если что, они погнались в другую сторону. Я знал, что меня ждет.

Я подходил к дому медленно, наслаждался первыми лучами восходящего солнца. Это мой последний рассвет. Как все-таки прекрасна земля, к сожалению, я осознаю это лишь в последний момент. Где-то вдалеке щебетали птицы, я вдыхал свежий воздух. Необыкновенно. Так волшебно окружающую среду я еще не чувствовал.

Становление человека — это процесс, в котором участвуют как жизнь, так и смерть. Теперь я знал это точно. Теперь я считал себя человеком. Я сдержал слово. Тяжело, с косяками, облажался, но в конечном итоге сдержал. Надеюсь, я увижу тот самый свет в конце туннеля.

Я делал свои последние шаги. Ева вышла из дома, держа в руках пистолет. Я посмотрел в ее глаза, полные разочарования. Ее тоже можно понять. Она смотрела на меня в упор. Моя душа кричала «я люблю тебя!», но я не был в силах сказать ни слова.

Раздался выстрел.

***

Ева затащила хладное тело Лукаса в подвал и кинула у ног Влада.

— Любуйся, твоей дочери удалось сбежать. Но я найду ее снова. И в качестве подарка принесу тебе ее голову.

Влад лишь замер. Что ему еще оставалось делать, как ни молчать. Что-либо говорить бесполезно. Он верил в свою дочь, в своего сына. Но одного он не мог предугадать точно…

Десяток фигур в черных мантиях приблизился к дому Евы. Сбежалась вся охрана. Топот, крики людей об опасности заполняли пространство.

— Николай, если ты думаешь, что можешь напугать меня своими ведьмами, ты глубоко ошибаешься. Выходи, тупой идиот.

— Никола, возможно, и не может, а вот я могу, — фигура, что шла впереди, сняла капюшон. Ее русые вьющиеся локоны упали на плечи, свет зеленых глаз поражал. Ростом она особо не отличалась, зато как величественно она шла. — Вот мы и встретились, милая. Видимо, я слишком долго была в стороне.

— Агата… — прошептала Ева, попятившись назад.

Глава 20

Алик

Мы с Ником стояли возле карты, отмечали районы, которые уже обыскали. Никаких признаков Карины нигде не было. Телефон зазвонил. Она выучила мой номер, молодец. Рассказала, что произошло. Я безумно переживал, не находил себе покоя даже теперь, когда узнал, что все с ней в порядке. Мы стояли ждали машину у крыльца . Господи, это ты меня караешь, ты заставляешь страдать меня и дорогих мне людей. Как только она вышла из авто, Ник ринулся ее обнимать. Огромные мешки под ее глазами заставили меня ужаснуться. Бедная девочка. Что же тебе довелось пережить? Вся ее одежда была грязной.

— Я видела папу, — вырвалось у неё, когда она уткнулась в грудь Ника.

— Мы его вытащим, сейчас же поедем и вытащим.

— Не приглашенным вампирам нельзя войти на территорию дома, он из рябины, — сказала Карина и оглядела нас всех.

Ник мотнул головой, он либо притворился, либо был так же шокирован, как и я.

— Папа рассказал, что это она убила твоего брата, Алик. Мне очень жаль… — Карина сделала паузу. Теперь я точно знал, что это правда. — Она просто так не остановится, мне кажется, она убьет Лукаса. Он просил передать, что ему жаль. Он просто любил ее, но данное тебе слово в итоге нарушить не смог… — Кара смотрела Нику прямо в глаза.

Девчонка родилась в рубашке. Она просто очень фартовая, раз ей удалось сбежать от этих тварей, хотя, может, они специально ее отпустили, чтобы напомнить нам нашу уязвимость. Мы сделали пару шагов, но Карина остановилась.

— Я все теперь о вас знаю? Или есть еще какие-то сюрпризы, дорогие мои бессмертные? — ее голос был холоден и резал словно острое лезвие.

— Думаю, все, — ответил Ник.

Я виновато опустил голову. Плюс — она все знает. И все равно минус — все уже не будет, как прежде, мы потеряли ее доверие, возможно, она нас ненавидит.

— Я сюда приехала, потому что хочу спасти отца, мне страшно, я в шоке, я охренеть в каком шоке! Не знаю, мне стремно даже стоять с вами, я слышала, как вы приказали убить девушку. Она была жива, была жива, она тоже чья-то сестра дочь и просто родной человек, я не хочу себе даже представить, скольких вы убили, и не важно, за что. Вы жестокие люди, я не одна из вас, и я не приму это, не прощу вас за ложь и страшные вещи. Знайте, я здесь, потому что у меня нет выбора.

Факт остается гниющим фактом. Да, мы плохие. Да, мы злодеи, да, мы убийцы, да, мы мерзкие. Какие есть. Но мне впервые стало так неприятно, неприятно до кома в горле. Это странное чувство, незнакомое, я бы назвал его стыдом, если бы знал наверняка, что это такое. Произошло то, чего мы боялись — она нас не приняла. Понятно, что все бы раскрылось или вспомнилось в любом случае, но мы надеялись, что к ней вернутся воспоминания, а не так обухом по голове.