До встречи в следующей жизни

– Ну а что там особенного, – сказала Сима, – я еще вечером поняла, что бабка врет о краже кортика. Видимо, решила цену набить или вовсе передумала продавать. Поэтому, когда шумиха с головой на блюде улеглась, я взяла Макса, и мы направились к ней. Вот же вредная была, хотя о мертвых либо хорошо, либо ничего, но об этой трудно молчать.

– Во сколько вы к ней пришли, она уже спала? – уточнил Женька.

– Нет, словно ждала нас, сидела в кресле, в своем ужасном платье. Когда мы зашли, даже отпираться не стала, просто сказала, что хочет больше. Нет, я бы дала больше, но надо было знать, тот это кортик или нет. А Макс, как назло, башкой грохнулся и говорит: все у него плыло. И так смотрел, и так, никак не мог мне точно сказать.

– Но я отвечаю за свою работу, представьте, что я вам бы пообещал, а кортик бы оказался подделкой, вы бы меня потом по судам затаскали, – оправдался Максим. – И вообще, мне родители всегда говорят, что потерять репутацию легче, чем заработать, тем более в нашем тонком деле. Поэтому я никогда не говорю, если не уверен на сто пятьдесят процентов.

– Ну вот посмотрели мы его и ушли, договорившись завтра встретиться, – сказала Серафима буднично, словно после ее ухода Эльвиру Альбертовну не нашли мертвой.

– Ну хорошо, это мы выяснили, а когда вы уходили, то встретили кого-нибудь на палубе? – спросил Евгений, глядя попеременно на обоих: то на Серафиму, то на Макса.

– Нет, – сказала Сима, словно что-то вспоминая.

– Нет, – ответил Макс, даже не задумываясь.

– Я видел, – сказал Богдан, – чем заставил всех внимательно на него взглянуть.

– Ну и кого ты видел, сыночка? – сказала Сима, видимо не веря в слова своего сына-подростка, и по привычке снисходительно вздохнула.

– Я видел твоего мужа Роберта, – сказал Богдан, словно выкрикнул обвинения. Серафима показательно закатила глаза.

– Я знаю, что ты его ненавидишь, знаю, но не стоит становиться лгуном, чтобы его опорочить, – сказала Серафима мягко.

– Я не вру, они стояли на палубе с тетей Леной и ругались. Она его о чем-то просила, а он смеялся и грубил ей сильно. Я даже аудио записал, могу дать послушать, – предложил Богдан и достал телефон.

– Не надо, – вдруг громко сказал Елена Ивановна, – я все расскажу. Я убила человека.

Сон VI

1 сентября 1947 год

Москва, Кропоткинская улица

Зинаида Резвая приехала в Москву из села Ильинское, где прожила последние двадцать пять лет. Ну как прожила, то, как текла ее жизнь, трудно было назвать счастьем, скорее она доживала свои годы, со слезами и болью каждый день вспоминая, что когда-то была самой богатой вдовой страны и перед ней открывались лучшие двери Москвы и Петрограда. Конечно, старая и больная женщина надеялась, что бог ее раньше заберет к себе, но, видимо, не пришел еще час для нее.

Старшего сына Тимофея Саввича еще в 1921 году расстреляли большевики в Ростове-на-Дону, дочка Мария умом повредилась и в больнице померла, третья Елена Саввишна уехала за границу – и тишина, всего одно письмо от нее и было только, а самый младший сыночка который раз уж репрессирован, и сейчас нет от него ни слуху ни духу уж лет десять как.

Осталась Зинаида одна доживать свой трудный век, и не было Господу до нее дела. Даже страшную войну пережила, никакая хворь ее не тронула, вот настолько забыл про нее Господь.

Нужда заставила ее ехать в Москву, так как для пенсии нужна была бумажка с места жительства для подтверждения, что жива еще Зинаида.