Добей лежачего

Но проникнуть в «Логово» оказалось совсем не просто. Преградой на пути стал Толстый Фрэнки. Толстый Фрэнки объяснил Даффи, что тот одет не подобающим для лучшего клуба Западного Лондона образом. Толстый Фрэнки обратил внимание Даффи на то, что на нём даже нет галстука. Толстый Фрэнки сказал, что за весь вечер ещё ни один подобный обормот к ним не приходил. Когда Даффи начал протестовать, Толстый Фрэнки взял банку пива и сжал её в кулаке. Это произвело на Даффи впечатление, потому что банка была полная. Более того, в результате произведённого Фрэнком сжатия сорвалось колечко, и некоторое количество «Карлинг Блэк Лейбл» выплеснулось Даффи на одежду. Толстый Фрэнки обратил внимание Даффи на то, что теперь он выглядит ещё более неряшливо. Даффи хотел было обратить внимание Толстого Фрэнки на то, что тот выглядит, как мусорная куча, но счёл за благо промолчать.

Когда он вернулся в фургон, Дэнни сказал: «У меня нога болит».

— Ещё бы, — ответил Даффи, — ну и денёк сегодня. Сейчас отвезу тебя домой.

В субботу должен был состояться матч — домашний, с «Брэдфорд сити». Даффи позвонил Джимми Листеру и, извинившись за то, что отвлекает, поинтересовался, кто, по его мнению, может пытаться переманить Брэндона Доминго, поскольку за этой неудавшейся взяткой явно кто-то стоял, Джимми ответил, что у него есть списочек из трёх середнячков-северян из Второго дивизиона, и что он собирается в понедельник с ними связаться. Он знал одного из менеджеров и надеялся получить откровенный ответ.

— Но беда в том, Даффи, что когда доходит до переманивания игроков, правил никто не придерживается. Есть вполне приличные клубы и вполне приличные менеджеры, которые готовы выложить третьей стороне кругленькую сумму, и им не важно «как», важно «что» они с этого получат. Речь не идёт о Первом дивизионе и шестизначных цифрах. Я говорю о клубных интригах, когда хозяева чуют неладное, а платить по максимуму не могут, и если некое третье лицо убедит толкового игрока, что с вами ему будет лучше, чем там, где он сейчас, с вашей стороны будет просто не по-человечески это третье лицо не отблагодарить.

— Да, теперь я понял.

— Придёте на матч?

— Обязательно.

Это был первый матч «Атлетика» за то время, что Даффи начал делить с Джимми Листером его заработную плату.

— Хотите в директорскую ложу? — «Директорской ложей» именовался прямоугольник чуть подбитых войлоком стульев на центральной трибуне. — Сам я буду занят. Или, хотите, я закажу вам билет.

— Спасибо. Нет, я поеду через Лейтон-Роуд. Я помашу вам ручкой. Да нет, вы меня легко узнаете. Я буду единственным, кто будет хлопать Брэндону Доминго.

— Идёт.

Перед тем, как звонить Кену Мариотту, Даффи сделал себе крепкий кофе.

— Типчик, это Даффи.

— Даффи? Ну да, втирай кому другому. Я этот голос всегда узнаю. Разве это не начинающий репортёр из «Кроникл»? Как, бишь, его имя, Мариотт?

— Извини. Надеюсь, я тебя не сильно подставил?

— Переживу как-нибудь, — Типчик был явно доволен собой, — да нет, я только что прогулялся по этой улице, извинился за крайнюю бестолковость нашего начинающего коллеги, которого мы так неосмотрительно к ним послали. Боюсь, мистер Балливан самого неважного мнения о твоих репортёрских талантах, Даффи.

— Угу.

Лучше проглотить это молча. Это будет только справедливо.

— Сказал, что ты ничего не записывал. Толстенный такой блокнот, новёхонькая авторучка, и ни единой тебе пометки.

— Я думал, так все журналисты делают.

— Нахал! Нет, мистер Балливан был решительно недоволен. К счастью, я сумел убедить его, что твои дни в «Кроникл» сочтены. Он сказал, что по тебе плачет пособие по безработице.

— Этот Балливан в прошлом, случайно, не физрук?

— Почему физрук?

— Просто мне показалось, что он похож на учителя физкультуры.

— Даффи, если тебе кажется, это ещё не значит, что тебя изберут в парламент. Не был он физруком. Он штукатур на пенсии, а в свободное время ещё знахарь и костоправ.

— Откуда ты знаешь?

— От него и знаю, Даффи, я разболтал его и расспросил как следует.

Но хотя Типчик и разузнал всё, что можно, о занятиях и пристрастиях мистера Балливана, ему всё же почти нечего было прибавить к тому, что уже знал Даффи. Номер 48 так и не снял цепочку, за дверью 57-го обнаружился весьма неприветливый муж любительницы Счастливых Номеров, а мистер Балливан рассказал всё то же самое, о чём он уже поведал Даффи.

— Возможно, они вполне откровенны, Даффи, я хочу сказать, что думаю, что они были откровенны. Эти фанаты, когда им моча в голову ударит, — сущее наказание.

— Я же не спорю, Типчик. Я просто думаю, какой это добрый волшебник подкидывает им советы, да ещё и денежки.

— Практикующий на дому костоправ может заработать большие деньги. Особенно, если не платить с этого налоги.

Может, и так. Даффи считал, что здесь что-то другое. И потом, с чего бы номеру 57 затевать тяжбу с клубом из-за фанатов, когда его сынок у них, судя по всему, один из первых?