Доберман

Райз осталась вдвоем с Лиамом. Она сразу вспомнила тот разговор утром. Именно тогда стало понятно, что с братом Адриана действительно что-то не так. «Очередь? Я его брат. Я у него везде первый». Похоже, что у Лиама было особое отношение к Адриану.

– Я тебя насквозь вижу, – устало произнес Раст. – Тебе что, настолько неловко рядом со мной?

Мира не ожидала, что он заговорит с ней. Он казался слишком истощенным. Сглотнув, она пожала плечами.

– Нет. Просто я чувствую, что не нравлюсь тебе.

Лиам улыбнулся и даже рассмеялся.

– Глупости! Ты просто прелесть. Вот только…

– Только?

– Только к брату моему лезешь.

Он как-то изменился в лице, а Мира поняла, что настало время все выяснить.

– Я к нему не лезу. Он сам выбрал меня в подопечные. И, Лиам, скажи мне – в чем проблема?

Раст только поднял брови.

– Проблема? Какая?

– Ты очень привязан к Адриану.

Лиам почувствовал, что время рассказать ей все. Он бы не стал этого делать, если бы не был уверен. Но сегодня он увидел кое-что: дикого, разъяренного Адриана, который уложил двоих крупных мужиков только потому, что они пытались пристать к девчонке. К его девчонке. Лиам видел, как Адриан прижал ее к себе, хотя руки его еще дрожали.

Это все не просто так. Этого уже не изменить. Она для него особенная. В один момент Мира Райз оказалась для него так же важна, как и Лиам или Бастлберги. Или почти так же важна.

Глубоко вздохнув, Лиам сказал:

– Ладно. Я расскажу тебе.

Мира приготовилась слушать, закутавшись в куртку Адриана. Она пахла им – приятно.

– Сначала родился я. Не знаю почему, но моя мама не могла забеременеть от своего мужа, Томаса Клейна. Он был жестоким и холодным человеком. Поэтому любви она искала на стороне. Это был друг ее детства, мужчина по имени Эллеберт Раст, мой отец. Я ничего о нем не знаю, да его и в живых уже нет, кажется. Думаю, это дело рук отца Адриана. Когда я родился, все думали, что я – ребенок Томаса, но он-то знал, что это ложь. Он был в ярости и даже избил мою мать. Но ему пришлось растить меня, потому что других наследников пока не было. Он вымещал на мне всю свою злость. Он ненавидел меня, бил и унижал. Я чувствовал вину за то, что вообще родился, понимаешь? – Было видно, что Лиаму трудно говорить. Он шумно сглотнул. – Я думал о себе, как о мусоре. Сам факт моего рождения был для меня бременем, и я заслужил такое отношение к себе. Так я думал. Моя мать не могла возразить Томасу, ведь он все же содержал и меня, и ее. По ночам она плакала у моей кровати и просила прощения за все это. Не могла уйти.

Мира попыталась представить, каково это – быть объектом ненависти. У Лиама явно детская травма.

– Потом родился Адриан. Уже настоящий сын Томаса. Вот его он любил – и верно, они же похожи абсолютно во всем. И характером, и внешностью. Его отец действительно растил, и даже стал меньше меня бить. Но мама не очень любила Адриана – она будто вымещала обиду за меня на нем. И было видно, что Рину не хватает ее любви. Выходило так, что отец берег Адриана и не любил меня. А мать берегла меня, но не любила Адриана. Путаница. В общем, мы с Адрианом жили в аду. Оба страдали от родителей. Но нашли утешение друг в друге. Мы много времени провели вместе, были очень дружны. Мы и сейчас обожаем друг друга. Мы вместе пережили это ужасное время. Вот почему мы так много значим друг для друга. Когда я приползал в комнату с синяками и ушибами, меня лечил именно Адриан. И когда у него были панические атаки и депрессия, ему помогал я.

Теперь все стало ясно. Мира все поняла. Вот что так связывало братьев – они были буквально зависимы друг от друга. Ясно, почему Лиам так ревнует к ней брата. Он не может иначе: они росли вместе, причем будучи очень близкими.

– Томас многому учил Адриана. И тот становился все больше похожим на него. Моя мать не могла этого выдержать и развелась с Томом. Мы вместе переехали в Канаду, но я не терял связи с Адрианом. Мы видимся с ним несколько раз в год, как видишь. Такое вот у нас было детство.

Мире захотелось плакать. Ей стало жалко их обоих. То, что они пережили, словами не описать. По крайней мере, Райз это казалось ужасным. По щекам скатились непрошеные слезинки. Слышать о таких людях – это одно, но видеть их перед собой – совсем другое. Лиам, заметив это, напрягся.

– Эй… Ты чего ревешь?

– П-прости… Я не знала, что все так было…

Мире захотелось заплакать еще сильнее, а Лиаму – убежать от нее. Плачущая девушка – это плохо, но плачущая девушка Адриана – еще хуже.

К несчастью, тут появился он. С Арту и Янне. Они забрались на заднее сиденье. Адриан заметил плачущую Миру и застыл.

– Эй, ты чего ревешь-то? Из-за мужиков? – Она не ответила. Адриан зло глянул на брата. – Эй! Ты чего ее довел?

Арту с Янне переглянулись. Арту стал гладить Миру по плечам, пока не получил от Адриана по рукам, а Янне узнавать у Лиама, что случилось.

Так они и поехали домой. Точнее, их машину повез эвакуатор.

Глава 20

«Хмельные откровения»

Адриану не суждено было улыбнуться этим вечером.