Добежать до булочной

? Ах, не настолько! Скажите, пожалуйста! А если я сейчас сделаюсь страшным настолько, вы и меня убьете? И вообще, часто вы убиваете людей, с вашей точки зрения страшных? Каждый день? Каждый час?

? Да помолчите вы! ? Он прикурил вторую сигарету от первой и посмотрел на меня, как на незваного гостя, которого вынужден терпеть. ? Что вы Урога мочитеФ, как говорят наши друзья-гангстеры? Ну, что вы способны понять в нашем деле вот так, наскоком? Я бы вам объяснил, да некогда уже... А этот человек, труп которого вы видели в УЖигуляхФ, да он бы... да он мог завтра всю нашу... вашу страну в крови утопить, поймите вы, черт возьми!..

? Один человек? Никому неизвестный?! Да каким образом?!

? Господи, да какая разница, каким образом! Вы что, думаете, это так сложно? И потом, кто вам сказал, что он никому неизвестен? Вы хоть про краснорубашечников-то слышали, товарищ в красной рубашке?

Я прикусил язык. Я действительно слишком многого не знал. Но дело было не в этом. И я не сдавался.

? Послушайте, а как-то по-другому нельзя было? Ну, увезти его куда-то, спрятать, подкупить?

? Санкта симплицитас! Неужели вы думаете, что я не искал другие варианты? Вы что, правда, меня бандитом считаете, которому проще всего убить человека, и дело с концом? Да я мозги себе на этом вывихнул!

И тут я понял.

? Вам нельзя было его убивать? Правильно?

? Ну, конечно, нельзя, черт вас всех подери! Конечно. Убивать вообще никого нельзя. Просто нервы иногда не выдерживают. Особенно, когда долго за такими людьми наблюдаешь... Слушайте, вам пора. Вы на самолет опоздаете, а вас жена ждет.

? У меня еще десять минут, ? сказал я жестко.

? Поедете пораньше. Вам еще сигарет купить надо. Да что ? сигарет! Вот вам деньги, ? Сергеев протянул увесистую пачку, ? купите все, что надо. Здесь это быстро можно сделать.

? Спасибо, ? сказал я, ошалело глядя на незнакомые цветастые банкноты и мысленно прикидывая, сколько же тут в пересчете на доллары. ? Но вы меня не сбивайте. Я спросить хотел, что вам теперь за это будет.

? За что? ? вздохнул Сергеев.

? За убийство.

? Слушайте, ? он закурил четвертую, по моим подсчетам, сигарету, ? вы куда бежали? В булочную? Ну так и бегите в булочную. А то там хлеб кончится, жена ругать будет.

? Не хотите говорить, ? обиделся я, ? не говорите. А что вы меня этой булочной тыкаете? Да женой, которая ждет. Что булочная, что жена, когда тут решается судьба цивилизации?!

? Стоп, стоп, стоп! Вы что же это, дорогой мой, другим мораль читать, а сам? Какая, к черту, судьба цивилизации?! Нет, между прочим, ничего важнее, чем добежать до булочной, купить хлеба и вовремя ? подчеркиваю, вовремя! ? вернуться домой, чтобы жена не волновалась. Я вам это совершенно серьезно говорю. И не мочите рога, дорогой мой.

И тут вошел человек и сообщил, что машина ждет внизу. И мы накупили в магазинах много всякой всячины (в пересчете на доллары у меня оказалось две с половиной тысячи), и не опоздали на самолет компании УСАСФ, в котором я замечательно провел время, и от Шереметьева меня с ветерком домчали до центра, и уже на Садовой мой водитель вдруг сказал: УВремя пошлоФ, ? и я с удивлением обнаружил, что уже снова пять часов вечера пятнадцатого июля, как было тогда, когда я выбежал за хлебом.

На площади все так же толпились люди, милиции стало больше, но теперь я разглядел съемочную группу: оператора с камерой, ассистентов возле ларька и даже актеров с пистолетами.

И вдруг я вспомнил, как этот немыслимый Сергеев в Копенгагене уже вдогонку кричал мне:

? Пожалуйста, не забудьте, самое главное для вас ? это добежать до булочной! УЧто он имел в виду? ? размышлял я. ? Вдруг это была просьба, очень важная просьба, имеющая буквальный смысл?Ф

И я сказал водителю УфольксвагенаФ:

? Вы не подождете минуточку? Я до булочной добегу.

Он улыбнулся и кивнул.

Нет, на этот раз в меня не стреляли. Более того, в булочной был хлеб ? и черный, и белый. Еще более того, я вспомнил, что там, в Дании, забыл-таки купить хлеба. Представляете, забыл! И я был счастлив, что вспомнил теперь.

Я уже выходил из дверей булочной, когда вслед за выстрелами раздался оглушительный треск и сразу после ? взрыв. Я пулей вылетел на улицу.

Люди на площади кричали и разбегались в разные стороны, от ларька УСоюзпечатьФ остались рожки да ножки: сломанный остов, битое стекло, горы макулатуры, рядом горел покореженный грузовик, УфольксвагенаФ нигде не было видно.

Мне сделалось так страшно, как еще никогда в жизни. Прижимая к груди два батона и половинку черного, я побежал в самое пекло.

? Куда ты прешь, придурок?! За что тебе деньги платят?! ? услышал я грубый голос сзади, и через секунду был схвачен крепкой рукой. Еще немного, и я налетел бы прямо на камеру.

? Снимаем! Снимаем! ? зычно кричал режиссер, возвышаясь над операторской тележкой. ? Все отлично, ребята! Снимаем!

Детина-ассистент подтолкнул меня в безопасную зону, и я увидел красный УфольксвагенФ. Он стоял по ту сторону перекрестка, и водитель махал мне рукой.