Добрая фея короля Карла

– Хуже! Проклятый монах разнюхал о рубашке, потянул за ниточку, и она привела его к нашей графине. Чего доброго, устроит допрос.

– Черт бы побрал этого рыжего хряка! – вскочил канцлер. – Кажется, он уцепился за какую-то еретичку. Теперь нюх довел его до туники?

– Да ведь тунику эту приготовила она!

Братья переглянулись.

– Откуда такие сведения, аббат?

– От Содона. Мы имели с ним беседу. Как соратнику по братству, он и сказал мне об этом, рассчитывая на мою помощь.

– Как же он сам узнал?

– О тунике? С ним поделились своими подозрениями советники покойного короля – Лоррис и Бюси.

– А-а, этих двух фарисеев возмутило их нежданное падение и они начали ворошить лондонское дело?

– Именно, Дорман, и от них надлежит как можно скорее избавиться. Потом доберемся и до Содона, а пока – эти.

– Стало быть, их не устраивает жизнь при новом дворе? – подал голос хранитель печати. – Ну так отправим обоих на войну. Карл двинул войско в Бретань; эти два голубка полетят догонять его. Садитесь за стол, аббат, пишите два письма: одно – королю, другое – Ла Ривьеру, он должен знать обо всем.

И Ла Гранж написал под диктовку:

«Сир! Преданные друзья извещают Вас, что при дворе стал назревать заговор против законной власти. Нам удалось его раскрыть и обезвредить причастных к нему лиц. Двух зачинщиков, де Лорриса и де Бюси, не имея на то Вашего позволения предать их суду, мы отправляем в войско согласно повелению ее величества королевы. Вам же, сир, не следует делать вид, будто Вам известно их преступление, в противном случае оба могут исчезнуть и впоследствии, без сомнения, станут вредить короне. По нашему разумению, им обоим следует отсечь головы, но пусть лучше они их потеряют на поле брани.

Писано во дворце Сен-Поль ее величеством королевой Франции Жанной де Бурбон в присутствии друзей короны:

его преподобия отца Ла Гранжа

канцлера Жана де Дормана

хранителя государственной печати Гийома де Дормана

14 сентября 1364 года».

– А сейчас я иду к королеве, – объявил канцлер. – Я скажу ей, будто эти двое заявляли о том, что кончина Жана Второго была устроена не без ее участия. Разговор был подслушан, нам только что донесли об этом. И пусть они попробуют выкрутиться! К Содону они не попадут, вместо этого их будет пытать палач парижского суда; так что пусть выбирают: смерть на дыбе или на поле битвы. Уверен, они выберут второе.

И Жан де Дорман ушел. Через треть часа он вернулся и протянул документ.

– Вот приказ о препровождении обоих дворян под конвоем в действующую армию.

Ла Гранж и Дорман прочли в конце послания приписку:

«Предать вышеупомянутых лиц казни без суда по обвинению в оскорблении ее величества. Жанна де Бурбон».

Гийом хлопнул в ладоши. Вошел привратник.

– Немедленно привести сюда начальника дворцовой стражи!

В тот же день Бюси и Лоррис, оба напуганные, теряясь в догадках, были под конвоем отправлены в Бретань. Через несколько дней Лоррис будет убит в одном из сражений, а Бюси, тяжело раненного, отвезут в Париж его родственники, упросившие короля о помиловании. Он вернется ко двору в середине зимы и будет продолжать службу, но до конца жизни ни словом не заикнется о том разговоре, что произошел у них с Лоррисом накануне визита к Содону, и о самом этом визите.