Добрая похоть (СИ)

В общем, полный шок, трепет и срыв покровов. Мир в глазах девчонок изменился бесповоротно. Зато Матильда цвела и пахла как райская роза, открыв на меня охоту не хуже карася. Ей, наивной светлой душе с большими шлиппенхофами и масштабным либидо, дико зашла новость, что никаких сил тьмы в природе не существует, а существует геополитика, макроэкономика и сдерживающие меры. Блондинка, недавно потерявшая всю веру в богов, с отчаянным энтузиазмом приняла новые жизненные реалии, диктовавшие, что сил добра в мире много, от чего и можно выбирать то добро, что на данный момент больше нравится.

Монстры и монстрики академии тоже были в немалом шоке: всё-таки, с их точки зрения, сухопутные если и не были их врагами в глобальном смысле, то мирного общения на таком уровне ранее не случалось. А Герои так вообще в их глазах были высокопрофессиональными исполнителями, специализирующимися на массовых убийствах. Безмолвными и неумолимыми чудовищами, выкашивающими лучших монстров-бойцов как траву.

А тут я, понимаешь, в обнимку с одним из акулоидов, заваливаюсь в бар и прошу водорослевого красного эля. Одного мужика-змею инфаркт стукнул прям насмерть. Ну, он сидел лбом в стойку, думал о чем-то своем, а потом поднимает глаза, а я ему кружкой салютую. Он свои органы зрения в кучу свел и отъехал. Пришлось на притопленном полу делать ему непрямой массаж сердца с бомбардировкой исцелениями. Еле завели назад. Потом мы мирно пьянствовали, пока в кабак не ворвался здоровенный разгневанный русал в татуировках и пирсинге, везде, где можно. Мы русалом немножко подрались, буквально на пару ударчиков, после чего тот, находясь в божественном шоке, остановился и спросил, какого кукумбера его бьет по морде акулоид вместе с Героем. После того, как русал нас выслушал, дело осталось за малым, то есть за примирительной попойкой, набравшей неслабые масштабы. Затем, после того как мы оттащили вырубившегося Укусса Стросслейка домой, узнав, что он является тем самым мужем госпожи ректора, я получил от нее половником по лбу, а заодно, на следующий день, славу по всему острову-академии.

В общем, жизнь наладилась. А еще нам очень неплохо заплатят за труды книгами навыков подводных монстров!

Интерлюдия

— Госпожа! Прошу… нет, умоляю! Умоляю!! Наши люди не хотят назад! Они боятся!

— А что вообще хотят ваши люди?

— Мы собирались обосноваться в диких лесах, в глуши, уйти от этого мира, отринуть всё! Молим, отпустите нас!

Босая детская ножка с размаху впечаталась в лицо просителя. Силы у ребёнка не хватило, чтобы опрокинуть крупного бородатого мужика, стоящего на коленях, но тот и сам отпрянул, падая на задницу. Попало ему хорошо, пяткой прямо по носу, тут же начавшему обильно кровоточить.

— Ничтожество, — с отвращением резюмировала Ямиуме Кокоро, стоящая на палубе цельнометаллического корабля, идущего вперед на крейсерской скорости. От ветра пышные волосы ведьмы развевались так сильно, что ей приходилось держаться одной ручкой за поручень. Она еще раз презрительно оглядела съежившихся на палубе людей, смотрящих на нее со страхом и мольбой, а затем процедила, — Вы даже не стоите времени, затраченного на ваше спасение. Где ваша жажда мести? Где вера?!

— У меня младшие жрицы в деревенских храмах были храбрее, чем эти недоноски! — презрительно процедила стоящая рядом с ведьмой Тадарис, излучающее как бы не большее презрение, чем бывшая верховная ведьма. Раньше она плыла не на «Скварне», а на более тяжелом «Литрисе», от чего две вынужденные союзницы почти не пересекались и не конфликтовали, но когда их небольшой флот из трёх ударных крейсеров последнего поколения, тайно выделенный Одаем Тсучиноко, наткнулся на дрейфующий деревянный корабль, набитый верующими в Ауми, то бывшая богиня не сумела отказать собственному любопытству.

Спасенных это задело. Да, они действительно нуждались в помощи, с тех пор как сошедший с ума волшебник, чья психика не выдержала посланных им богиней испытаний, решил очиститься в пламени, выпустив огненный шар по парусам, обрекая остальных дрейфовать в океане. Только вот то, что их подобрали силы, охотящиеся на того самого Героя, что проделал с ними все эти ужасы, ни грамма не радовало. Правда, терпеть дальше оскорбления лучшие бойцы Ауми не стали. Один из паладинов, атлетичного сложения мужчина, раскрытый ворот рубахи которого демонстрировал несколько старых глубоких шрамов на теле, поднялся с палубы, мрачно глядя на Святую и ведьму.

— Я тридцать лет отдал служению Свету! — пророкотал он мощным густым басом, привлекшим внимание работающих неподалеку матросов, — Я охотился за монстрами и убивал их во славу Ауми! Трижды был в демоническом мире с миссиями, что лично вручала мне богиня! Скрещивал клинки с лейтенантами Князей Тьмы и выходил из этих схваток победителем! Со мной мои братья и сестры, каждый из которых прошел подобные испытания! Но то, что сотворил с нами Мач Крайм, находится далеко за пределами самых страшных ужасов тьмы! Не ребенку-чудовищу и богине-девственнице оскорблять воинов Света! Вы понятия не им…