Добро Наказуемо

– Мама, мама, – продолжала Вера, я подробно всё напишу. Звонить дорого, но я буду. Тебе позвонит Сенина мама, расскажешь ей. Целую.

Первых две-три недели пребывания в новой обстановке Котики были заняты пропиской, постановкой на учёт в арбайтсамт, постановкой на квартирный учёт, после которого им пришёл по почте официальный номер их очереди, а также открыли счёт в банке.

На складе, принадлежащем социаламту, получили постельное бельё, посуду, двухконфорную электроплиту. Ошибочно им записали в карточку на выдачу детскую коляску, от которой они отказались.

Котики многого не знали, и приходилось спрашивать у людей, приехавших раньше или звонить господину Петри, куда и по какому адресу необходимо обращаться. В одной из организаций получили так называемый Франкфурт-Пасс (Franfurt-Pa?), документ с фотографией, удостоверяющий, что предъявитель его является получателем социального пособия и имеет значительные льготы. По нему месячный проездной билет на все виды общественного транспорта внутри города и в аэропорт стоил в два раза дешевле, он также давал право на бесплатное посещение муниципальных бассейнов, зоопарка, ботанического сада (пальменгартена) и кое-какие другие льготы.

В арбайтсамте им должны были дать направление на языковые курсы, но объяснили, что сейчас на всех проходят занятия и они получат извещение, когда и на какие курсы им нужно ходить.

Выполнив все необходимые формальности, семья получила много свободного времени. Лето только началось, и они почти ежедневно ходили в открытый бассейн, находящийся возле стадиона. Он состоял из пяти бассейнов разной величены – от спортивного плавательного с вышкой для прыжков в воду до лягушатника для самых маленьких.

Маргарита ещё в Одессе научилась плавать и купалась вместе с взрослыми в бассейне с горкой, по которой можно спускаться в другой бассейн. На большой поляне загорали сотни людей, и Семёна вначале шокировали молодые женщины с обнажённой грудью. Он старался не смотреть в их сторону, боясь, что над ним будут смеяться, но постепенно привык и перестал обращать на них внимание, хотя ему нравились девушки с красивой фигурой. Но было неприятно смотреть, как женщины с большой, а иногда отвисшей грудью, демонстрировали себя.

– Как они не понимают, что вызывают отвращение у окружающих, – говорил он Вере.

– А ты не смотри. Мне они до лампочки.

– А что бы ты сказала, если бы сейчас мужики сняли плавки и бегали размахивая своими приборами.

– Пристально всматривалась бы в их достоинства, – смеялась Вера.

– Хватит тебе и моего.

– Смотри какой самоуверенный.

Они познакомились ещё с одной семьёй, которая уже давно жила в

Германии, приехав сюда ещё по Израильской визе. Те давали Котикам много полезных советов, как бытового плана, так и по взаимоотношению с государством. Марк, так звали мужчину, сказал, что их знакомый хочет избавиться от старенькой машины, которую готов продать за бесценок, так как купил новую, а сдавать её в металлолом тоже стоит денег. Семён сказал, что хотел бы её посмотреть и на следующий день машину пригнали прямо к бассейну. Это был старенький, четырнадцатилетний "Ford – Fiesta" синего цвета с помятым капотом.

Семён внимательно рассмотрел машину.

– Сколько вы за неё хотите?

– Пятьсот марок.

– Пятьсот я не дам, а двести дам, – решил поторговаться Семён.

– Ладно, двести пятьдесят и забирай.

Семён уже знал, что в Германии продажа машин осуществляется между продавцом и покупателем, и государство, в отличие от СССР, не принимает в этом участия. Денег у него с собой не было, но машину и малый бриф (техталон) ему отдали и сказали, что завтра привезёт деньги и получит большой бриф – документ владельца машины.

Из бассейна Семён ехал своим ходом, и удивился, что ехать по

Франкфурту ничуть не сложнее, чем по Одессе. Они уже сдали все необходимые документы на обмен автомобильных прав и ждали, когда придёт разрешение.

Пока, до 1993, года права всем меняли безо всякой учёбы и экзаменов. Но после того, как выходцы из бывшего СССР стали ездить на купленных дома правах и наделали много аварий, всех эмигрантов обязали учиться вождению и сдавать экзамены, что стоило не одну тысячу немецких марок.

Когда шеф предложил Соколову оформить с Мариной фиктивный брак и выехать в Германию, Ефим обрадовался и огорчился. Обрадовался потому что уедет подальше от шефа, а огорчился оттого, что он опять должен подчиняться этой бабе с железным характером и служить для неё не больше чем чемоданом для переезда через границу. Шеф так и сказал:

"Будешь для Марины чемоданом, а на месте сами разберётесь, как вам быть дальше".

– А за счёт чего я там буду жить? – задал шефу вопрос Ефим.

– Будешь у Марины сиську сосать, – засмеялся шеф.

– Она мне угрожала, что если трону за её сиську – останусь без письки.

Шеф захохотал. Он знал, что Марина терпеть не может Соколова, но чтобы угрожать ему таким образом…

– Ну чёрт, а не баба, – сказал шеф, стёр со своего лица улыбку и продолжил, – первое время вас там всем обеспечат. А потом будете работать.

– А что я буду делать, если я ничего не умею?