Добро пожаловать домой

В голосе дяди Рене было столько гнева, что стоило бы испугаться.

— Рене, дорогой, я тебе уже в десятый раз повторяю, что к девочке я ночью даже не подходила! Да я бы и не рискнула лезть в ее голову!

Тетя говорила спокойно и насмешливо. Либо она правда была не виновата, либо умело врала. Оба варианта были вероятны.

— Но только у тебя хватило бы сил сделать это! — не успокаивался мужчина.

— Рене…

А это уже бабушка. И она словно бы была напугана.

— Мадам, прошу вас, не надо мне лгать. Я знаю, подобное колдовство вам уже давно не по плечу. Я не слепой и не глухой. Меня вам не провести как Вирджини. Я не настолько легковерный.

Как это… но ведь бабушка Натали считается самой могущественной колдуньей Нового Орлеана? А теперь выходит, что это все ложь?

— Рене! — возмущенно воскликнула тетя Жаннет. — Опомнись! Ты говоришь с Мадам!

Разговор смолк. Ну, или, по крайней мере, родственники решили позаботиться о том, чтобы их ссору не услышали посторонние.

Значит, в моей голове могли копаться только два человека: дядя Рене и тетя Жаннет. И оба утверждают, будто ничего подобного не делали и делать не собирались. Врать могли оба.

Я вздохнула и ушла в свою комнату, где меня ждала еще одна чашка горячего шоколада с зефирками. Скорее всего, в комнате опять побывала Эмми…

Я уселась на кровать и принялась пить, когда заметила, что на ковре у кровати что-то поблескивает. Наклонившись, я увидела, что это запонка из какого-то белого металла. Серебро или платина. Наверняка, это дядя вчера вечером обронил. Такие пафосные вещи вполне в его духе. Надо бы отдать…

Запонка была изящной, с какой-то хитрой гравировкой. Неожиданно я поняла, что тоже хочу себе какие-нибудь украшения. Эта мысль точно была не моя.

Наверное, тот, кто избавил меня от ненужных воспоминаний? Решил еще и добавить мне… женственности. Так, как он или она понимали это качество.

Я знала, что новые родственники постараются меня переделать. Но не думала, что это будет… так.

Нужно было чем-то себя занять, пока я не начала делать какую-нибудь чушь, и не удалось придумать ничего лучше, чем включить фильм. Как назло, первым под руку попался диск с «Некоторые любят погорячее». Такое старье любила Дженнифер, а вовсе не я. Мачеха обожала изображать из себя утонченную натуру, поэтому демонстративно смотрела старые фильмы, слушала джаз… вот только, когда я однажды залезла в ее прикроватную тумбочку, то обнаружила там потрепанные романы про трепетную и невинную деву и сурового горца. Мачеха не была интеллектуалкой с отличным вкусом. Просто очередная лицемерка, которая изображала из себя утонченную леди.

И мачеха никогда не стучалась, прежде чем войти, как делали мои родственники из Нового Орлеана.

Вот и сейчас дядя Рене сперва постучал и окликнул меня. И вошел он, только дождавшись ответа.

Двое переодетых мужчин на экране как раз ковыляли по перрону в туфлях на каблуках. Зрелище было на редкость комичное. Хотя Тони Кёртиса не испортил даже женский наряд.

Мужчина, казалось, был сильно встревожен.

— Тесса, как… как ты себя чувствуешь?

Сколько уже раз я слышала этот вопрос за сегодняшнее утро.

— Странно, — пожала плечами я и протянула запонку дяде. — Вы вчера потеряли.

Мистер Арно подошел ко мне и взял украшение в руку.

— С чего ты взяла, что это именно я потерял?

Пожала плечами. Дело не стоило выеденного яйца, так что я решила снова сосредоточиться на фильме.

— Ну, близнецы вряд ли пользуются запонками. Да и в комнату ко мне они не заходили вроде бы.

Рене Арно мрачнел на глазах. Как небо перед грозой.

— Но это не мое.

Я оторвалась от экрана и снова повернулась к родственнику.

— Разве? — удивилась я. — Тогда я не знаю, откуда эта вещь могла взяться на ковре у моей кровати.

Гроза вот-вот должна была хлынуть. Мне даже показалось, что я увидела в зеленых глазах дяди Рене отблески молний.

— Тесса, вспомни, ночью было что-то… странное? — подошел ко мне дядя Рене.

Удержаться от смешка не удалось. Проще было сказать, что ночью было не странным с моего приезда в Новый Орлеан.

Хотя… призраки уже для меня стали рутиной. А вот…

— Мне померещилось ночью, как будто бы кто-то пел… — произнесла я неуверенно. — Как будто кто-то пел рядом с моей постелью. Но… я не уверена, что все это мне не просто приснилось. Теперь эта колыбельная ко мне намертво прилипла.

Как ни странно, к моим словам родственник отнесся очень серьезно, и они его явно сильно встревожили. Он спросил, где лежала запонка, и едва ли не на коленях обползал там все, делая странные жесты и говоря непонятные слова. Никакого результата от действий Рене Арно я не увидела, но он, должно быть, все-таки имелся и явно не нравился моему дяде.

— Даже если здесь кто-то и был, следов он после себя не оставил, — с досадой произнес мужчина. Он снова посмотрел на запонку. На этот раз практически с отвращением. — Но откуда тогда в твоей комнате появилась эта вещица… Что за колыбельную ты слышала, Тесса?

Я напела мелодию.

Дядя Рене нахмурился.

— Это старинная французская колыбельная… Она довольно известна… Ты могла услышать ее где-то случайно. А голос был мужским или женским?