Добро пожаловать домой (ЛП)

— Думаю, приготовим сегодня пиццу с томатной пастой, — сказал он, когда в кухню въехали Чимин и Тэхён.

Они оба разъезжали на игрушечных машинах, хотя Чимин уже почти вырос из своей. Тэхён по-прежнему прекрасно вмещался (с большинством перепробованных лекарств он почти не мог есть, и это отражалось на его росте). Ни один из них не смущался своего роста, и поэтому они наматывали круги у Сокджина под ногами.

— Попался! — воскликнул Чимин.

— О нет, я окружён! — притворно ужаснулся Сокджин.

Одну руку он драматично положил на сердце, а другую — на лоб.

Тэхён улыбнулся — похоже, сегодня у него нашлось немного энергии — и засмеялся:

— Никуда не денешься!

— Нет, это вы никуда не денетесь, — поправил Сокджин, подхватил Тэхёна и миллион раз поцеловал его.

Чимин быстро вскочил со своей машинки и заныл. Он подёргал за штанину Сокджина. Сокджин поставил Тэхёна на пол, когда тот развеселился, и поднял Чимина.

— И ты не денешься! — воскликнул он, перекинул Чимина через плечо и несколько раз подбросил.

Чимин заверещал.

Когда мальчишка попросил заземлить его, Сокджин повиновался и вернулся к обыску кладовой, как только сыновья укатили. К своему рабочему месту он пришёл с банкой томатной пасты, моцареллой и остатками курицы со вчерашнего ужина. В раковине размораживался замороженный шпинат.

Чонгук потянулся к сыру.

— Давай сюда ручонку, — велел Сокджин и насыпал на его ладошку немного сыра.

Чонгук слопал его с улыбкой, а Сокджин принялся размазывать томатную пасту по пиццам. Хосок и Юнги по-прежнему ладили в гостиной.

(- Юнги, а что ты рисуешь?

— Дракона. А ты?

— Тебя!

— Чего?

— Видишь, это ты, и ты играешь в бейсбол.

— Но я в него никогда не играл.

— Но, по-моему, мог бы.

— О… Ты хорошо рисуешь, Хоби.)

Сокджин улыбнулся и насыпал топпинги на тесто. Сработал таймер, Сокджин огляделся, проверяя, что нигде нет детей, а потом открыл духовку и достал хлеб.

— А мовна шъесть? — спросил Чонгук.

— Пока нет. Завтра на завтрак, — ответил Сокджин. — Давай-ка умоемся, а?

— Давай.

Как самый младший из пяти мальчишек, Чонгук был довольно покладистым. Сокджин ущипнул его за щёку. Ему очень повезло с сыновьями, и Чонгук был одним из его сыновей.

*

Сокджин сжал руку Намджуна.

— Так, ты нервничаешь? Я нервничаю, — сказал Сокджин.

Всю неделю он с нетерпением ждал слушания об усыновлении Юнги. Сокджин едва ли мог себя сдерживать; он убирался, пёк и вообще продуктивничал. Настроение у него было отличное; он весь дом перевернул, ища, где бы прибраться и что бы постирать. Каждый раз, когда он думал он том, что его семья наконец-то будет официально включать в себя Юнги, его переполняла энергия.

Но теперь, стоя в здании суда, он до смерти боялся, что что-то пойдёт не так. Что, если он скажет что-то не то? Или что, если Юнги передумал и скажет, что не хочет с ним жить? Что если они не подходящие родители?

— Почему ты так нервничаешь? — спросил Юнги.

Сокджин взглянул на него. Юнги щеголял новым костюмом; он вот-вот впервые войдёт в зал судебных заседаний. Сокджин не в первый раз поразился тому, как сильно вырос мальчишка за всё короткое время знакомства, и прикусил губу.

— Я… Ну… — начал было он, но замолк, не зная толком, что сказать.

Он не хотел, чтобы Юнги волновался, но ещё и не хотел ему лгать.

— Я просто боюсь, что не смогу объяснить судье, что очень-очень сильно тебя люблю.

— Да уж, Шуга, мы любим тебя так сильно, что словами даже и не передашь, — заверил Намджун, и за свою банальность получил локтем в рёбра от Сокджина.

— Но как вы думаете, всё получится? — спросил Юнги. — Получится же?

— Конечно. Наш дом для тебя идеален, Юнги. Они это увидят, — заверил Намджун.

— Увидят, — эхом повторил Сокджин, пытаясь убедить в первую очередь себя.

Он опустился на колени и занялся волосами Юнги, пытаясь пригладить их до безупречного состояния.

— Ты точно уверен, что хочешь жить с нами? Сто процентов уверен?

Юнги отчаянно закивал головой

— Да. Всегда, — сказал Юнги. Он немного повёл плечами. Костюм, казалось, немного сковывал его движения. — А вы как думаете, всё получится? Всё будет хорошо?

Намджун фыркнул и взъерошил его волосы, которые Сокджин только что с таким трудом уложил.

— Вы только посмотрите на себя, два сапога пара, всё время всё перепроверяете. Всё будет пучком, обещаю. Мы все хотим быть семьёй, и раз уж мы этого хотим, всё будет хорошо. Я обещаю, — сказал он.

Юнги глубоко вздохнул; похоже, его это убедило. Тем временем Сокджин не мог не заметить напряжение в плечах Намджуна.

— Но всё точно будет в порядке? — снова спросил Юнги.

Его вопросы уже становились маниакальными.

Сокджин заставил себя собраться.

— Да, Юнги. Всё будет в порядке.

Юнги ухватился за его рукав.

— Я не хочу никуда переезжать.

— Я знаю, Юнги, всё будет хорошо, — заверил Сокджин.

Ещё какое-то время они подождали в коридоре, а потом их пригласили в зал. Юнги всё время переспрашивал, всё ли будет хорошо, и Сокджин ругал себя за то, что упомянул о собственных нервах. Юнги и так был напуган, и Сокджин знал это, а теперь мальчишка боялся ещё сильнее.