Добро пожаловать домой (СИ)

Не успел додумать, что же там является главным, как взгляд зацепился за тонкую фигурку с опущенной головой, бредущую через толпу. Это создание выглядело очень хрупким, неземным и каким-то неуместным здесь в своей старенькой серенькой курточке посреди снующей туда-сюда разношёрстной и до тошноты пестрой массы людей. Сердце остановилось, для того, чтобы разогнаться и забиться в бешено-стучащем о рёбра темпе. Непонятно откуда возникло желание схватить в охапку, проводить домой в тепло, уют и тишину, защитить от холода и мира (накормить!). Не успел осознать сам факт возникновения у меня столь не свойственных мне чувств, как создание подняло голову и невероятно большими глазами столкнулось с моим ах*евающим взглядом, а я понял, как выглядят ангелы. Вот точно так же. У них такие же идеальные черты лица, такой же белоснежный фарфор кожи, такие же гладкие чёрные волосы, такие же глаза цвета горького кофе. Стоп! Высокий, тощий кареглазый брюнет с нездоровой бледностью и грязными, длинными патлами? Всю непонятно с чего возникшую эйфорию сдуло в черёмуху, когда до меня дошло, кого же я перед собой вижу. Насмешливо-злой взгляд, скривлённые в ухмылке губы и ласково-ядовитый голос:

- Ну, здравствуй, братишка.

Глава 3.

Глава 3.

«Добро пожаловать домой». Я должен был это сказать? А вот с х*я ли? Я ему не рад, я его не знаю и знать не желаю. А выбор у меня есть? Конечно есть. Домой привел? Привел. Тепло, уютно (лично мне в бардаке вообще кайфого, а вам разве нет?), холодильник забит (там точно оставались пельмени и пиво, я уверен!). Всё, могу с чистой совестью валить к друзьям, они меня ждут, подцеплю какую-нибудь шлюшку, и … М-да… Даже если тот грязно-серый, запыленный и прокуренной комочек свалявшейся шерсти,с подбитыми глазами и откушенным хвостом, можно назвать совестью, то уж найти его никакой возможности не представляется. Я её давно выгнал, она обиделась, с тех пор бомжует, но зато с гордостью и не появляясь. Флаг ей в зубы, барабан в задницу!

Лезу в холодильник. (Какого хрена я это делаю?) Говорил же, что пиво есть! И всё. Даже мышей не наблюдается, им банально не на чем вешаться. Так, по-моему, где-то была заварка… Ставлю чайник, поворачиваюсь к столу, за которым сидит подкидыш. Давно сидит. Пришли, разделись, проводил его до кухни и оставил на стуле. Это было 2 часа назад. Я уже 4 раза бегал курить, протоптал нехилую тропу по всей квартире, даже дворник за окном уже сменил несколько поз, подремывая на метле. Да, я наблюдал! Это ж охренеть как интересно, не находите? А вдруг он, все-таки, е*нется, как можно такое пропустить? Так вот, я уже успел и окно засмотреть до дыр, а это существо на стуле даже не удосужилось пошевелиться.

Взял со стола первое, что попалось под руку. Подошел. Потыкал. На меня уставились удивлённые глаза. Постепенно превращающиеся в ох*евающие блюдца. Рот приоткрылся, губы дрожат, в глазах ах*й улепетывает, сверкая пятками и прячась за спину появившегося страха. Он тоже боится. Они с ах*м дерутся. Непонимающе смотрю в ответ. Я, что, бл*дь, такой страшный? Перевожу взгляд на свою руку, в которой сжимаю… Нож. Невъ*бенно большущий нож для разделки мяса. Держу в руке, время от временя тыкая им в подкидыша. Глаз нервно дергается и я начинаю дико ржать. Нет, я не страшный, я маньяк.

- В-всё н-нормально?

А я всё ржу. И ржу ещё сильнее. Вдруг как-то резко до меня доходят слова, а память услужливо прокручивает на перемотке чуть хрипловатый неуверенный голосок. Он заговорил? Он говорит! Он живой! Аллилуйя, бл*дь.

- Зашибись.

Тут до меня доходит ещё один факт. Я не маньяк, я тормоз, но меня впервые заволновал этот вопрос. Стоп, а какого хрена меня вообще волнует что либо, касающееся этого существа? И, всё-таки…

- Знаешь немецкий? – он же из России, но мало ли, может, учил.

Молчит. Или не знает, или… опять что ли потыкать? Экспериментирую и подношу нож лезвием в горлу. Есть отличный шанс того, что инстинкт самосохранения сработает в этом тщедушном тельце, и эта навязанная головная боль сама смоется из моей жизни. О, прогресс.

- Б-баба Н-нюта учила… И в-в школе. – чуть заикаясь, но на чистом немецком заявляет эта жертва очередных моих вы*бонов, смотря своими огромными шоколадными глазами, такими напуганными, наивными и печальными, как у бродячей собаки, и, почему-то мне так кажется, невинными аж прям до тошноты.

Вдруг засвистел чайник, и я только сейчас понял, что уже пару минут держу нож, приставленным в тоненькой шейке этого щенка. Что он сделает раньше: сбежит или сдаст меня в психушку? Отхожу. Извиняться? Не, не слышал. Убираю нож, и иду заваривать себе чай.