Добро пожаловать в Детройт (СИ)

«Не хочу, не хочу... Ну где же сигнал, ну когда! По плану его ждать было недолго, уже сколько времени прошло? Минут пять? Десять? Кажется, что так много...»

Расслабившийся от прикосновений клиент не сопротивлялся, потому пуговицы на рубашке позволили выиграть немного времени. Вот только ласковые прикосновения вызвали и другую реакцию, изрядно натянувшую ткань классических брюк.

«Ну где же сигнал!»

Кагэма щелкнул пряжкой ремня, расстегнул молнию...

— Долго, — вдруг хриплым голосом сообщает клиент, и через миг мотылек оказывается лежащим на животе, а требовательные пальцы сдергивают с него шорты.

«Да плевать на сигнал!»

Мотылек опускает руку под кровать, тут же нащупывая колечко гранаты, и, задержав дыхание, дергает его одновременно с тем, как висящая в углу камера вдруг начинает крутиться из стороны в сторону, издавая громкое жужжание.

Тихий, едва слышный хлопок и небольшую комнату моментально заволакивает едким, мутно-белым дымом, от которого спирает дыхание и начинают слезиться глаза. Гость тут же отпускает мотылька, надсадно закашлявшись, а Кагэма, взвизгнув «на камеру» и подтянув шорты к поясу, скатывается с кровати.

«Это должно выглядеть естественно!»

Мотылек с паническими криками бросается в одну сторону, потом в другую, взмахивает руками, словно пытаясь разогнать дым. Глаза режет неимоверно, а чистый воздух, набранный в легкие, моментально заканчивается. И Кагэма, и его клиент, надсадно кашляя, бросаются к двери, но она не открывается. Желтый огонек на панели сообщает об ошибке, бегущая строка там, где обычно мерцало «не беспокоить», сейчас показывала набор цифр. Георгий взяв небольшой разбег, ударил в дверь плечом, но она выстояла.

— Резервный, кха-кха... — легкие обожгло, и Кагэма не смог удержаться от вздоха, тут же зайдясь новой порцией кашля. — Код! Дай к двери...

Он не успел договорить, как гость буквально за шкирку переместил мотылька вплотную к замку, а сам снова попытался выбить дверь. За спиной от кровати что-то хлопнуло еще раз, к дыму примешался запах гари, и Кагэма, еще не набрав код, вдруг понял, что он не сработает.

Хестон его подставил.

Пальцы все же набрали восемь цифр. Еще раз и еще, но все без толку. Дверь пищала и не открывалась.

«Неужели я умру так глупо?» — сползая по стене рядом с замком подумал мотылек, смотря, как Георгий остервенело, но с каждым разом все слабее бьет плечом в дверь.

Чадящий огонь выбрался из-под кровати, лизнув синтетическое постельное и превращая его в кипящий вонючий комок. Кагэма ощутил как вдруг накатывает слабость, мир вокруг чуть покачнулся... Или это качнулся сам Георгий, надышавшись дыма и угарного газа? Мотылек смотрит, как клиент опускается возле противоположного края двери на пол, и вдруг думает, что во всем этом виноват именно этот человек. Не пожелай он использовать его без модуля, Кагэма не пошел бы к Хестону, а тот...

«Наверное, нашел бы другой способ. Интересно, получилось ли у него? Много шума мы наделали? Кажется, что никто не спешит нас...»

Дверной замок вдруг пискнул еще раз и потух, а через миг дверь комнаты начала медленно открываться. Насыщенный кислородом воздух ворвался в помещение, а следом за ним — несколько человек из охраны, один из которых тут же подхватил пытающегося встать Кагэма под руки и мощным рывком выволок в коридор.

Глотая чистый воздух, мотылек смотрел, как хлопочет над гостем штатный медик, пока обзор не перекрыла опустившаяся рядом с ним на одно колено молодая женщина. Кагэма даже не сразу узнал ее, настолько редко Ариса Хасаши спускалась до «простых» обитателей клуба. Личный секретарь господина Сиртаки, и то ли дочь, то ли внучка Хизео Хасаши, изучала Кагэма нечитаемым взглядом темно-карих, почти черных глаз.

— Пако? — мотылек вздрогнул, когда она обратилась к нему, называя настоящим именем, что звучало в этих стенах достаточно редко. Мелодичный, но какой-то безэмоциональный голос вкупе с пронизывающим взглядом создавал дурное ощущение: будто с ним говорит не живая, молодая и очень красивая японка, а один из этих жутких искусственных интеллектов, про которые в последнее время столько слухов, только-только получивший себе тело.

— Пако, ты меня слышишь? — женщина повторила вопрос, чуть склонив голову, и мотылек, поняв, что молча пялится ей в лицо уже несколько секунд, торопливо опустил взгляд.

— Да, госпожа Хасаши.

— Ты можешь встать сам? — Ариса плавным движением поднимается, словно перетекая из одной позы в другую, и смотрит на него сверху вниз.

Мотылек, вместо ответа, пытается встать и, чуть придерживаясь за стенку, выпрямляется. Голова немного кружится, во рту гадкий привкус горелого пластика, но в целом Пако чувствует себя достаточно... Сносно?

— Хорошо, — секретарь кивает, осматривая его с ног до головы, подцепляет под локоть, сжимая предплечье железной хваткой, которую не ждешь от тонких пальчиков, и молча тащит куда-то прочь от номера.