Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов)

Двадцать девятый год наступил и для Дарлинга, и для его жены, и для его тестя -- производителя чернил и типографских красок, в общем, как и для всех американцев. Тесть его упорно боролся, пытаясь сохранить свой бизнес, но в конце концов не выдержал и в 1933 году пустил себе пулю в лоб. Когда Дарлинг приехал в Чикаго, чтобы проверить документацию фирмы, то очень быстро выяснил, что у него остались одни долги да четыре галлона невостребованных чернил.

-- Кристиан, прошу тебя, ответь мне,-- Луиза сидела в их уютной квартире в Бикмэн-плейс с чудесным видом на реку, увешанной картинами Дюфи1, Брака2 и Пикассо,-- почему ты начинаешь пить в два часа дня?

-- А что мне еще остается делать? -- Дарлинг поставил на стол стакан, четвертый по счету.-- Пожалуйста, передай мне виски.

Луиза сама наполнила очередной стакан.

-- Может, пойдем на реку, погуляем вместе, а? Побродим по набережной.

-- Ни на какую реку я не пойду! -- резко отказался Дарлинг, подозрительно долго косясь на полотна Дюфи, Брака и Пикассо.

-- Ну на Пятую авеню.

-- Тоже не хочу.

-- Может,-- она старалась быть с ним помягче,-- сходишь со мной в какую-нибудь художественную галерею?

-- Не нужны мне никакие твои художественные галереи! Хочу сидеть вот здесь и пить шотландское виски,-- мрачно проворчал он.-- А кто повесил на стену вот эти треклятые картины?

-- Я, кто же еще!

-- Противно смотреть!

-- Так я их сниму.

-- Ладно, пусть висят. У меня будет днем хоть какое-то занятие -глядеть на них и думать, как они мне противны! -- Дарлинг сделал большой глоток.-- Неужели в наши дни так скверно рисуют?

-- Да, Кристиан. Прошу тебя, не пей больше!

-- Ну а тебе нравится вот такая живопись?

-- Да, дорогой, нравится.

-- Ты что это -- серьезно?

-- Вполне...

Дарлинг снова принялся пристально изучать картины.

-- Маленькая Луиза Такер, красотка со Среднего Запада! Мне нравятся картины, где изображены лошади. Не понимаю, почему тебе нравятся вот эти?

-- Очень просто: все последние годы я регулярно посещала художественные галереи. Многие посетила...

-- И вот этим ты занимаешься весь день?

-- Да, вот этим я занимаюсь днем.

-- Ну а я днем только пью.

Луиза нежно поцеловала его в лоб, а он все искоса глядел на картины на стенах, крепко держа стакан виски.

Надев пальто, она, не говоря больше ни слова, вышла. А вечером, когда вернулась, сообщила радостную новость: получила работу в журнале модной одежды.

Переехали в Даунтаун, и теперь Луиза каждое утро ходила на работу, а Дарлинг оставался дома и пил. Луизе приходилось оплачивать его счета за выпивку. Не раз она ему намекала, что намерена бросить работу, как только он, Дарлинг, найдет что-нибудь поприличнее для себя, хотя в журнале ей поручали все более ответственные задания: она брала интервью у знаменитых актеров, подбирала художников для создания иллюстраций и обложек, советовала актрисам, как позировать перед фотокамерой, встречалась с нужными людьми и выпивала вместе с ними в барах. У нее появилась куча новых знакомых, которых она, как честная и верная жена, непременно представляла Дарлингу.

-- Что-то не нравится мне твоя шляпка...-- кисло пробормотал Дарлинг однажды вечером, когда она вернулась с работы и, как всегда, нежно его поцеловала,-- от нее разило выпитым мартини.

-- Что же тебе в ней не нравится? -- Она поглаживала его по волосам.-Все говорят -- просто шикарная.

-- Слишком шикарная. Тебе не идет. Она для богатой, заумной женщины, лет этак тридцати пяти, у которой полно поклонников.

-- Ну что ж,-- засмеялась она,-- я как раз и стараюсь быть богатой тридцатипятилетней заумной женщиной с кучей поклонников.

Он уставился на нее трезвым взглядом.

-- Ну зачем такая мрачность, бэби! Под этой шляпкой скрывается все та же твоя маленькая простушка женушка. Разве ты не видишь, домосед номер один?

-- У тебя такой запах изо рта, что поезд может с рельсов сойти.

Ему совсем не хотелось ее обидеть, и упрекал он ее только от скуки. Присмотревшись к ней поближе, он испытал что-то вроде шока от неожиданности: перед ним стояла не его жена, а незнакомка, в новой шляпке, с совершенно неизвестным ему раньше выражением в глазах под неширокими полями,-- в них промелькнуло что-то таинственное, полная уверенность в себе, в чем она целиком отдавала себе отчет.

Луиза поднесла головку к его подбородку, чтобы он почувствовал, пахнет ли от нее.

-- Видишь ли, пришлось угощать коктейлями еще одного автора,-объяснила она,-- он с плато Озарк и пьет как сапожник. К тому же коммунист.

-- Почему, черт подери, этот коммунист с плато Озарк пишет для женского журнала мод?

Луиза фыркнула.

-- В наши дни в журнальном бизнесе все перепуталось, перевернулось вверх дном. Издатели хотят прибрать к рукам все на свете -- любую область общественной жизни. К тому же где сегодня найти автора, которому менее семидесяти и который еще не коммунист?

-- Нечего тебе якшаться со всеми этими людьми, Луиза! -- предостерег ее Дарлинг.-- Зачем с ними пить, не понимаю!

-- Ты напрасно. Очень милый, добрый парень,-- возразила Луиза.-- Читает Эрнеста Доусона.

-- Кто такой этот Эрнест Доусон?