Добро пожаловать в прошлое!

– А отец мой как к тебе относился? – легкая улыбка смягчила всегда суровые черты опера. Не было детской ревности к ней больше, наоборот, казалось, что отец сейчас единственное связующее, не вызывающее отторжения, звено между ними.

– Хорошо, – лицо Ксении озарилось внутренним светом. – Он иногда даже шутил, что я его родная дочь.

Влад продолжал улыбаться, стараясь не показать, как на него подействовала ее последняя фраза. Как обухом по голове, как удар под дых, как выстрел в голову. На доли секунды допустил, что это правда, и почувствовал, как земля уплывает из-под ног. С запоздалым сожалением вспомнил о своем намерении пройти генетическую экспертизу. Его кинуло в жар, потом остудило холодом. Не дай бог!

– Ксюш, уберешь сама, ладно? – с трудом выдавил из себя, поднимаясь из-за стола. – Мне нужно отойти.

Ноги налились свинцом, словно приросли к полу. Поистине титанических усилий ему стоило хладнокровно покинуть квартиру, хотя кулаки чесались от желания разнести что-нибудь в щепки, выместить злость на… кого? … на себя. Если и нужно было сдавать анализ ДНК, то намного раньше, а не сейчас, когда под сердцем Ксении уже растет его ребенок, после того, как только сегодня утром он уже возил ее на аборт. Никогда не забыть ему душераздирающей картины в кабинете гинеколога. Снова проходить через это?

Как будто вчера вспомнилась первая встреча с Ксенией, ее слова:

– Папа всегда помнил о тебе, просто не знал, как наладить ваши отношения… Он часто рассказывал о тебе… И я все ждала, когда ты придешь к нам.

Внутри все скрутилось в тугую спираль. Руки дрожали так, что прикурить получилось лишь с третьей попытки. Тяжелым кулем Демидов повалился на первую попавшуюся скамейку, не веря в бег собственных мыслей. Какой же он был дурак! Ослепленный глупыми, подростковыми обидами, ревностью, злостью, не видел очевидного. Того, что так упорно пыталась донести до него Ксения.

Увидел себя ее глазами: родной брат, брызжущий ненавистью, домогавшийся близости. Аж самому противно стало. И неважно, что росли они порознь. Судя по всему, она всегда считала, что где-то у нее есть старший брат, и чувства к нему испытывала братские. А вот для него совершенно непереносимой, дикой была мысль о том, что Ксения, возможно, его родная сестра. Совсем не те эмоции вызывала она у него в душе. В свете последних событий от такого откровения хотелось лезть на стену.

Демидов суетливо полез в карман, достал телефон. По запросу «анализ ДНК в Москве» интернет выдал кучу ссылок на различные медлаборатории, предоставляющие услуги такого рода. Сроки готовности вполне приемлемые – от одного дня, чему он был несказанно рад. И материал для анализа можно было собрать самостоятельно, а главное, втайне от Ксении. Достаточно снять с расчески пару ее волосков с луковицами, и примерно через неделю он либо вздохнет свободно, либо… Чтобы знать наверняка, пройдет этот анализ и все же попробует отыскать данные о ее отце, указанном при регистрации рождения.

Многоэтажный жилой дом перед ним, казалось, дышал, жил своей жизнью, а вокруг него образовался вакуум. Живые звуки смеха, разговоров, лая, ругани долетали до него как из космоса, едва просачиваясь сквозь невидимую прослойку. От все еще влажного ночного воздуха было трудно дышать. Не верилось, что жизнь продолжалась, текла размеренно, неторопливо, принося кому-то радость, в то время как у него одна сплошная жуть творится. Всегда считал, что такие перипетия встречаются только в книгах, фильмах, созданных слишком буйной фантазией авторов. Хотя нет, за годы работы в органах уже понял, что жизнь способна перещеголять самую изощреннейшую из всех фантазий людских. Просто не предполагал, что когда-то он сам станет героем такого вот горького жизненного спектакля. Ладно бы сам пострадал, а то ведь Ксюху жалко, она-то совсем ни при чем.

Влад пробежал взглядом по череде устремленных ввысь ярко-освещенных окон, нашел свои на четырнадцатом этаже. Окно на кухне погасло, через секунды призывно вспыхнул свет в комнате девушки. Ксения, Ксюха, Ксюша… девочка… прости. Опер перевел взгляд на затянутое тучами небо и, не зная, к кому обращался, прошептал:

– Пожалуйста, только не это.

***

А на четырнадцатом этаже, в своей комнате, Ксения устало опустилась на кровать, прилегла на подушки. Уже по привычке рука потянулась к телефону. Вновь вернулось томящее чувство жалости к себе. Еще вчера в это же время они увлеченно переписывались с Денисом, а сегодня приходится бороться с самой собой.

Разблокировав телефон, девушка увидела уведомления о неотвеченных вызовах, конвертик с двузначным числом. С тяжелым сердцем прочла сообщения от парня, сначала шутливые, потом непонимающие, серьезные, затем тревожные. Последние сообщения, отправленные уже после их встречи на улице, горчили обидой, просили о разговоре.