Добро пожаловать в прошлое!

– Чушь собачья! – вспылил Влад, возмущенный грязным выпадом Матюшина. – Мы генетическую экспертизу прошли! Мы с ней не родственники!

– Ну-у, – все так же с усмешкой протянул тот, – мне Дмитрий лично все рассказал, а он тоже экспертизу делал в свое время. И результат был положительный.

Тон Матюшина, скользящее в словах пренебрежение, наглая насмешка в водянистых глазах взбесили Влада до умопомрачения, до красной пелены перед глазами, до нервного онемения в до боли сжатых пальцах. Вроде и понимал, что, скорее всего, это блеф, знал, что будут давить через нее, но не ожидал, что в итоге все повернется вот так! И снова ДНК-анализ! Насмешка судьбы какая-то! Вот тебе и еще один «привет» из прошлого! Это что же получается?! Ксения – настоящая Демидова, а он тогда кто?! Он – кто?! И эта тварь еще стоит и улыбается?!

– Ах ты, с*ка, ты еще глумишься надо мной, что ли? – взревел опер и, не помня себя от злости, кинулся к хозяину дома, схватил того за грудки.

Матюшин от неожиданности упал в кресло, очки съехали с переносицы и захрустели где-то под ногами. Влад тряс его изо всех сил, словно хотел вытрясти эту жуткую новость вместе с душой, чтобы она растаяла, исчезла, растворилась в воздухе, как будто и не звучала никогда.

– Скажи, что это вранье!!! – ревел он как раненый зверь. – Скажи, что это ложь!!!

Испарина выступила на лбу, пот защипал глаза. Владу казалось, что он заживо горит в аду. Адское пламя бушевало не только в комнате, но и выжигало все изнутри. Где правда?! Где ложь?! Где ошибка?!

Он не слышал, как за спиной распахнулась дверь, и раздался топот ног. Чьи-то цепкие руки пытались отодрать его от Матюшина, но безуспешно. Он намертво схватил того за шею и давил, давил, давил. Вдруг затылок прошила острая боль, и наступила темнота.

Через какой промежуток времени он очнулся, не мог сказать со всей уверенностью. Пришел в сознание, но не ожил полностью. Руки и ноги не слушались. Хотел пошевелиться, издать какой-нибудь звук, но не смог. Даже глаза открыть не получилось. Вспомнилось, как под наркозом на операционном столе лежал – все слышал, понимал, но ничего не чувствовал. Словно вернулся на несколько лет назад в то время, когда отец еще был с ними и ежедневно навещал любимого и единственного сына. Не знал тогда подросток Влад, что до краха семьи осталось всего ничего – именно вскоре после его выписки из больницы, отец их бросил.

Жуткие ощущения – живой человек, запертый в мертвом теле. Как будто заживо погребенный. Зато слух понемногу обострялся, позволяя, не привлекая к себе лишнего внимания, определить, где находился.

Судя по разговору, в комнате, помимо него, было еще двое. Голоса поначалу проникали к воспаленному сознанию как сквозь вату, отражались от стен, гулом отдаваясь в голове. Постепенно звуки начали складываться в слова, соединяться в связные предложения. Одним из говоривших был Матюшин, а вот второй, с хорошо поставленным, командным голосом, был незнаком.

– У вас совсем мозгов нет, на «сотрудника» нападать? – властные ноты прорывались даже сквозь сниженный почти до шепота бас.

– Да он чуть меня не задушил! – оправдывался хозяин дома. – Чуть кадык мне не сломал! – и, верно, говорил с хорошо заметной хрипотцой. – Бешеный совсем, – прошипел в сердцах. – И взгляд у него бешеный.

– Ну и зачем он тебе нужен?

– Он – единственный может знать, куда его папаша спрятал досье на меня.

– Все не угомонишься, – вздохнул «главный».

– Ты же не хочешь помочь, – с обидой заметил Матюшин.

– И не помогу! – ответ был груб и резок. – Я тебе сразу сказал, еще тогда, когда все начиналось, что в «таких» делах я тебе не помощник. Скажи спасибо, что вообще не заявил куда следует.

– Спасибо, – нехотя пробубнил Алексей Сергеевич.

– Пожалуйста, – с сарказмом ответил его собеседник. – Это точно он? Сын Димы и Гали? Демидовых?

– Не узнаешь?

– Да я его вблизи видел один раз всего. Лет пятнадцать назад. Где тут узнаешь? А по работе… Не помню, – уже спокойнее ответил тип с властным голосом, видимо, еще один друг родителей, однако после минутного молчания, заговорил иным тоном: – Так, все, от парня этого отстань. Досье свое ищи как хочешь, но эту семью оставь в покое.

– Я без него не найду, – начал было возмущаться Матюшин, но его оборвали:

– Значит, судьба у тебя такая!

Самое время, чтобы дать о себе знать. А то, не дай бог, решит Алексей Сергеевич ослушаться и будет и дальше им с Ксюхой жизнь портить. Сейчас вот совсем не до него! Да и вопросы у Влада к нему, к ним обоим, были. Сделав над собой усилие, он пробил скорлупу оцепенения, с негромким стоном принял сидячее положение.

Глава 37