Добро пожаловать в реальный мир

– Лучано никогда мне не простит, если я попытаюсь узурпировать его славу.

Крутой взлет в карьере Эвана случился в тот самый миг, когда Паваротти, впервые его услышав, обнял и велел лелеять и взращивать богом данный талант, заметив, что никогда еще не встречал юного тенора с подобным чистым и ярким голосом. Этим воспоминанием Эван чрезвычайно дорожил. С тех давних пор он не раз уже пел на сцене с маэстро – как правило, на ежегодных благотворительных концертах «Паваротти и друзья» в Модене, родном городе великого певца.

– А ты ничего у него и не узурпируешь, – насупившись, возразил Руперт. – Ты просто продолжишь его дело для нового поколения.

– Агент до мозга костей, – вздохнул Эван. – Мы ведь, получается, украдем его идею.

– То есть ты согласен? – уточнил Руп.

– Ты ж не оставишь меня в покое, пока не соглашусь.

– Тогда я сегодня позвоню Эмилио Рицци и Жаку Францу. Они, ежели не возражаешь, будут другими двумя тенорами в вашей троице.

Оба этих певца блистали яркими звездами на оперном небосклоне, и Эван всегда восхищался их несомненным талантом. А потому он нетерпеливо махнул рукой своему импресарио:

– Что там еще?

Руперт задумчиво погладил подбородок.

– Видишь ли, – осторожно начал он, – есть тут кое-что еще, и мне бы очень не хотелось, чтобы ты это упустил… Боюсь, ты можешь поспешить и отказаться, не подумав…

– Что означает, ты предполагаешь мой отказ.

– Взгляни на это без предубеждений.

– Мне уже хочется отказаться, даже не услышав, в чем там дело.

– Утром мне позвонили с «Минуты славы»…

– Нет.

– Выслушай хотя бы, – взмолился Руперт.

– Нет.

– Они просят, чтобы ты посидел у них в жюри на телешоу.

– Нет.

– Говорят, в этом сезоне у них есть совершенно потрясающие участники. Не одни, мол, блондинистые красотки да неудачники с ночных клубов. На сей раз там будут ребята, реально одаренные. Нашли они одну певчую птичку с золотым голоском, которую уже прочат в новые Мадонны.

– Очень рад за нее.

– А еще у них есть бой-бэнд, поющий оперную классику.

– Замечательно.

– Ну же, Эван, – заныл Руп. – Давай хотя бы просто сперва подумай. Они рассчитывали, ты придашь их шоу некой весомости, зрелости, что ли.

– Бог знает, нужно ли им это.

– Я сказал, что ты рассмотришь их предложение. Причем достаточно внимательно.

– Я не стану этого делать.

– Они предлагают кучу денег.

– Ага, ты снова подумываешь о пенсии где-нибудь в Испании.

– Большую кучу денег.

– В деньгах я уже особо не нуждаюсь.

– Ну, как ты можешь так говорить! – даже с обидой уставился на него агент. Руперт подался вперед, упершись локтями в стол, и сделал искреннее лицо: – Сделай это. Ну пожалуйста. Хотя бы для меня.

– Нет, – уперся Эван. – Я не могу в этом участвовать. Вся их программа – полнейшая лабуда.

– А ты когда последний раз ее смотрел? Там уже все изменилось, стало лучше. Правда, лучше. В последнее время они задействуют Шерон Осборн. Разве она станет выпускать лабуду? Можешь даже и не отвечать.

– Зря сотрясаешь воздух, Руп.

– Для твоего имиджа это будет как нельзя кстати. Прайм-тайм в субботнем телеэфире! Твой контингент слушателей резко расширится. Ты получишь непосредственный контакт с народом. Только представь, сколько прелестных молодых мамашек и домохозяек ринутся покупать последний твой сидишник! Ну пожалуйста, сделай это. Хотя бы ради меня.

– Нет, нет и нет! – категорически замотал головой Эван. – Что бы ты там ни сказал, ты меня не убедишь. Я ни за что не соглашусь.

– Ох ты господи, – растерянно вздохнул Руперт. – Позор моим сединам, Эван. Сущий позор. – Агент порылся в своем портфеле и толкнул через стол бумагу с контрактом. – Потому что я вроде как за тебя согласился.

Глава 31

Я уже больше не хочу в сотый раз петь эту чертову песню.

– Давай еще разок, – говорит Карл.

– Нет.

– Пока что не совсем безупречно.

– Да уж лучше и быть не может, – ворчу я, обессиленно откидываясь на спинку дивана. – Пусть будет как будет.

– Тьфу ты!.. Неверный это подход, Ферн. – Карл пытается напустить на себя непреклонный вид, но тем не менее откладывает гитару.

– Если ты еще хоть раз заставишь меня петь, то к прослушиванию я совсем охрипну.

Мой друг недоуменно взмахивает ресницами.

– Ну всего разок.

– Знаешь, есть такой феномен, как «перерепетировать». Боюсь, мы как раз к этому уже и подошли.

В ответ мой мучитель лишь испускает смешок.

– Можем сделать паузу, попить чайку, – предлагает он.

Для меня «попить чайку» означает вновь отправиться на кухню и столкнуться с отцом. Тот сидит за столом с несчастным лицом и стремительно опустошаемой бутылкой виски. Подрагивающий от возлияний подбородок прячется под трехдневной, порядком спутавшейся седой порослью. Плюс к тому он продолжает утверждать, что подхватил синдром Туретта, а потому может с легкостью послать меня куда подальше «плодиться и размножаться», едва я сунусь в дверь, а я вовсе не уверена, что спокойно на это отреагирую.