Добро пожаловать в реальный мир

Я снова не знаю, что сказать, а потому мы просто стоим и смотрим друг на друга. Пауза затягивается, и Нейтан начинает нетерпеливо ерзать.

– Пожалуй, мы пойдем, – говорю я наконец.

– Давайте я вас подброшу, – поспешно предлагает Эван. – Отвезу вас домой.

Я колеблюсь. Не ящик ли Пандоры я готова тут открыть?

– Я ищу возможности с тобой поговорить, – добавляет Эван. – Пожалуйста, позволь подвезти вас до дома.

– А это ваша машина? – спрашивает Нейтан, указывая на лимузин.

– Да.

Мальчик умоляюще смотрит на меня, и я уступаю. Как я могу отказать своему племяшу в том, что, может статься, его единственная в жизни возможность покататься на машине размером со всю его квартиру?

– Мы собирались заглянуть к бабушке на чай, это у вокзала Эустон, – говорю я Эвану.

– Значит, отвезу вас туда.

Я страшно рада, что мы не едем к моему ужасному жилью, однако впервые в жизни – мне даже стыдно это произнести! – я стесняюсь родительского дома. Сильно сомневаюсь, что Эвану Дейвиду когда-либо в жизни доводилось бывать в таком тесном и обветшалом и столь откровенно муниципальном жилище. Впрочем, этот дом – тоже часть меня. Такой, какая я есть. И Эвану, хочешь не хочешь, но придется это если не полюбить, то принять.

Мы подходим к машине и все вместе забираемся на задний диван. Я опасаюсь, что Нейтан может «передышать» от перевозбуждения, и на всякий случай обхватываю пальцами его ингалятор у себя в кармане.

– Это и правда твоя машина? – взволнованно выдыхает Нейтан.

– Да. – Эван явно чувствует себя немного неловко.

– Я никогда в такой не ездил, – говорит племяш и поворачивается ко мне: – А ты?

Решив не посвящать Нейтана в отдельные подробности девичника Джеммы МакКензи, я обращаюсь к более свежему периоду своей жизни:

– Я уже ездила на этой машине с мистером Дейвидом.

– Ничего себе! – восторженно восклицает племяш и откидывается на спинку гигантского, по его размерам, сиденья.

– Куда едем? – спрашивает Эван.

Я сообщаю адрес дома на Фродшем-Корт, водитель понимающе кивает, и авто неслышно трогается с места.

– Люди будут думать, что я принц! – подскакивает на сиденье Нейтан и, припав к окну, застывает как прикованный.

Я взглядываю на Эвана Дейвида, стесняясь до смешного.

Подвинувшись на сиденье, он поворачивается ко мне:

– Так почему ты сбежала с «Минуты славы»?

Я пожимаю плечами и, как Нейтан, впериваюсь взглядом в окно.

Эван неловко кашляет, прочищая горло.

– Из-за меня?

Мне хочется ему сказать, чтобы не особо-то о себе воображал, но в глубине души понимаю, что мне не удастся так легко отделаться.

– Мне было ужасно совестно, что я тебе наврала, – признаюсь я. – Сколько себя помню, я всегда хотела стать певицей.

Я ожидала, что Эван будет шокирован моими словами, однако он сидит как ни в чем не бывало, совершенно спокойно мне внимая.

– Собственно, я и есть певица, – уточняю я, с каким-то даже самоедством взглядывая на него, хотя и чувствую довольно редкий для меня прилив дерзкой самоуверенности. – Я каждый вечер пою для публики разные популярные хиты в пабе под названием «Голова короля», а мой лучший друг Карл подыгрывает мне на пианино.

– Почему ж ты мне об этом не сказала?

– А что тебе до этого? – с досадой огрызаюсь я, причем куда более резко, нежели бы мне хотелось. – Тебе и так, должно быть, постоянно досаждают желающие стать певцами и певицами.

Эван задумчиво потирает подбородок.

– Да нет, как ни странно.

– Это, верно, потому, что они очень боятся, что их унизят.

– И ты тоже этого боялась?

– Ну естественно!

А еще я чувствовала себя глупой и жалкой. И совершенно недостойной. И вообще испытывала полный набор всевозможного негатива, что только может прийти в голову.

Я перевожу взгляд на Нейтана, который развлекает себя тем, что на манер ее величества помахивает ладошкой глядящим на него прохожим. Ну хоть кто-то из нас безмерно счастлив!

– У тебя был верный шанс выиграть конкурс, – роняет Эван.

Господи, когда же мне перестанут об этом говорить!

– Остальные из вашей компании просто недостойны внимания.

– И ты что, отдал бы свой голос за меня? – не могу я удержаться от иронии.

– Положим, я пока так и не слышал, как ты поешь, – бесстрастно замечает Эван, – хотя очень хотел бы услышать.

– Ну ты не много потерял, – усмехаюсь я.

– Уж позволь мне самому судить об этом.

Мы оба не можем сдержать осторожной улыбки.

– Зато я слышал, что ты отличная бегунья.

Тут уже меня просто разбирает смех.

– Вот только не надо! – шутливо ворчу я. – Не усугубляй.

Эван прячет улыбку, и его голос вновь вновь становится серьезным:

– Стивен Коулдвелл считает, у тебя настоящий талант.

Мне остается лишь вздохнуть.

– Едва ли меня это сильно утешит. Я все равно все прохлопала, меня никто уже не примет обратно на шоу.

– Это верно, – соглашается Эван.

Между тем мы подъезжаем к обшарпанному многоквартирному дому, где живут мои родители, с облезающей на стенах краской и непотребными граффити.

– Приехали, – без всякого намека говорю я.

Некоторое мгновение мы сидим молча, наконец Эван спрашивает:

– И что дальше?

– Дальше я отправлюсь в «Голову короля» наливать за стойкой пиво, – с притворным безразличием пожимаю я плечами. – А ты?