Добродетель 05.11.2008

Как уже говорилось, он был очень подвижен и много путешествовал с самой ранней юности. К девятнадцати годам он побывал на войне с Перуджей, в Риме, что было по тому времени далеким заграничным путешествием, собирался даже в далекую Апулию, воевать за права некоего Готье де Бриена, француза, на корону Сицилии. Какое ему было дело до французского претендента? Да никакого, просто увлечение рыцарственностью и рыцарством, да воспоминания о провансальской поэзии. Впрочем, за отсутствие патриотизма Джованни Франческо упрекать незачем, — Италии тогда не существовало, да и папа призвал всех католиков поддержать Готье де Бриену. Однако его свалила тяжелая болезнь, из-за которой он вынужден был отложить свой поход и остаться в родном городе. К этому же времени, примерно к 1200 году, относится и первый рассказ о сне святого Франциска: он увидел горы оружия, сверкающего крестами. Восприняв это видение как призыв, он выехал из Ассизи, решив сделаться великим вождем крестоносцев, но тут же, в воротах, услышал голос: «Ты не понял. Вернись в Ассизи». Это был первый сон и первое видение в жизни Джованни Бернардоне, известные нам, ничего особенного, типичная юношеская греза о подвигах, о доблести, о славе. Потом их будет очень много, святой Франциск вообще часто будет видеть сны и еще чаще — во снах являться. Но это произойдет несколько позже.

Что ж, пришлось вернуться к обыкновенной жизни, встать за прилавок и торговать в лавке отца. Несмотря на то, что щедрость его граничила с мотовством, что раздражало его отца все больше и больше, торговля у Французика шла довольно бойко. Обаяние все же — большое подспорье в жизни. «Ну, прямо как принц», — говорили про молодого купца, управляющегося в лавке. Забавная деталь, выдающая смутные желания его матери, окружающих, да и его самого, так и не реализованные. Принцы, вообще-то, в лавках не торгуют. Торговать, как принц, — это какой-то оксюморон, странное достоинство, напоминающее о современном гламурном Милане и элегантных менеджерах-приказчиках из бутиков мужской одежды. Впрочем, подобная способность очень полезна и прибыльна, так что все шло хорошо. Даже такие мелочи, как, например, случай с нищим, ничего особенно не портили. Нищий вторгся в лавку прямо во время работы Франческо с покупателем, что было совсем непозволительно, и был прогнан, но, затем, Франческо почувствовал раскаяние, побежал вслед за ним, догнал его и одарил узорчатыми материями. Милая причуда, похожая на благотворительную акцию современной высокой моды: модное дефиле в пользу голодающих, поешь пирожных, если у тебя нет хлеба. Да и согражданами, наверное, этот случай был воспринят как удачная рекламная акция. Судя по всему, даже отец не очень сердился.

Был ли очаровательный Французик девственником? Никто не задавал такой вопрос и, соответственно, на него и не отвечал. О каких-либо романах или приключениях во время его юности никто никогда не упоминает, хотя мизогинии, столь свойственной Средневековью, у святого Франциска не было — женщин он никогда не обличал и никаких запретов на общение полов не накладывал. Наоборот, всем известна его история с Кларой, которой он помог бежать из дому и которая стала сестрицей-луной, и, даже приняв монашество, Франческо все время говорил, что очень хотел бы иметь детей. Тем не менее, из историй его юности мы знаем только одну: как-то его веселые друзья обсуждали любовные приключения и, смеясь, спросили Франческо, кого же он себе выбрал. Франческо ответил, что его невеста — самая прекрасная в мире, и подошел к женщине в лохмотьях, изможденной, грязной, которой все пренебрегали и на которую никто не обращал внимания. Подошел и поцеловал ее, и обручился с ней, и нарек ее своей единственной возлюбленной. Это была Madonna Poverta, сама бедность, и вся эта история, придуманная позже, аллегорическая, удивительно напоминает две русские любовные истории: швейцарский роман князя Мышкина с Марией и Федора Карамазова с Елизаветой Смердящей. Не пренебрегайте моветками!

У художника Сассетты, славного примитивиста кватроченто, есть прелестная картинка «Обручение святого Франциска». На ней Франческо, уже принявший монашество, склонился перед тремя девами, блондинками, похожими друг на друга, в одинаковых трикотажных платьях разных цветов: белого, красного и коричневого. Платья достойно, но изящно облегают фигуры, у дев все на месте, но все просто, прямо Прада какая-то. Франческо надевает колечко на пальчик той, что в коричневом, после чего тут же, на той же картине, девы резко, но так же достойно, без лишних движений, взмывают вверх. И, удовлетворенные, улетают. Джованни Франческо Бернардоне выбрал стиль гранж. С безошибочным вкусом. Потом бедность назовут «болезнью святого Франциска» — Mal de st. Francis.