Добродетель грешника (ЛП)

— Еду за своей девушкой. Сейчас отправлю тебе ее местоположение.

— Откуда ты знаешь, где она? — спрашивает он.

— Потому что я установил трекер на ее телефон, как сделал бы любой хороший, мать его, партнер. Встретимся там.

— Оставайся в гребаной больнице. Мы с Санто поедем за ней, — говорит Джио.

Я отключаю звонок и продолжаю идти по больнице с черепашьей скоростью.

— Принеси мне обезболивающее, — говорю я через плечо Вину. — Встретимся у входа.

— Сейчас, — говорит он, вытаскивая из кармана джинсов пакетик с таблетками. Я не спрашиваю, что это за таблетки, прежде чем принять две из них.

Я удивляюсь, когда вижу Михаила, стоящего у входа в больницу и орущего в телефон на разъяренном русском. Я понятия не имею, что за хрень он несет, да мне и все равно. У меня сейчас одна цель — добраться до Зои, пока не стало слишком поздно.

— Подожди, — кричит мне Михаил, когда я прохожу мимо него. — Садись в гребаную машину. — Он кивает в сторону ожидающего его автомобиля.

— Зачем?

— Потому что если с тобой что-нибудь еще случится — что угодно — Зои этого не переживет. Так что сядь в эту гребаную машину, если хочешь помочь мне вернуть дочь и жену.

Я не двигаюсь.

— Иззи у них?

— Нет, она, блять, пошла к ним добровольно, — рычит он, проталкиваясь мимо меня. Он забирается на переднее сиденье машины.

Я смотрю на Вина и пожимаю плечами, когда подхожу и осторожно протискиваюсь на заднее сиденье.

— Зачем им твоя жена?

— Почему ублюдки вообще чего-то хотят? Из-за денег, власти, мести. Выбирай сам. Неважно. Они не успеют перевести дух, чтобы получить хоть что-то из этого, — рычит Михаил, когда машина трогается с места.

Глава 32

Что-то брызгает мне в лицо, заставляя открыть глаза. Приходится приложить немало усилий, чтобы сфокусировать взгляд. Все вокруг расплывается. Я поднимаю руку и провожу по лицу, вытирая воду.

— Хорошо. Ты проснулась. Как раз вовремя, черт побери, — раздается хриплый голос.

Голова раскалывается. Такое ощущение, что внутри нее работают тысячи отбойных молотков. Будто бы крошечные человечки просто стучат по ней. Делают все возможное, чтобы помучить меня. И тут, подобно удару молнии, в моем сознании вспыхивает картина.

Марсель. Он лежал на земле. Было так много крови. Он не двигался. И Иван. Он…

Слезы застилают глаза, когда резкий голос снова кричит на меня.

— Вставай.

Я не двигаюсь. Не могу. Все, о чем я могу думать, — это Марсель. Его больше нет. Из-за меня. Я не могу… Моя грудь вздымается, когда легкие с трудом пытаются набрать воздуха.

— Какого хрена? Вставай, мать твою, пока я тебя не заставил.

Мне уже все равно. На то, что он говорит, и на то, что со мной происходит. Они ничего не могут со мной сделать. Если Марселя больше нет, я хочу уйти с ним. Пусть этот парень прикончит меня. Я не знаю, чего он хочет, и мне все равно. Я просто хочу, чтобы это закончилось.

Я знала, что испытываю судьбу, связываясь с Марселем. Влюбляясь в него. Санто был прав. Любовь — это игра в одни ворота, которая ведет прямо к разбитому сердцу. У меня болит в груди. Это так больно. Я думала, что знаю, что такое боль. Думала, что видела худшее из худшего. Я ошибалась.

Потерять Марселя; увидеть, как он умирает из-за меня. Хуже этого уже ничего не будет. Вот почему, когда этот парень, кем бы он ни был, начинает выкрикивать команды, я предпочитаю игнорировать его.

Я уже сталкивалась с этим раньше. Мое подчинение не имеет значения. Я знаю, что он сделает со мной все, что захочет, независимо от того, сколько я буду умолять или пытаться выпутаться из этой ситуации. С монстром невозможно договориться. А этот монстр… он убил Марселя.

Он. Убил. Марселя.

Я зажмуриваюсь, когда во мне нарастает внезапный приступ гнева. Сначала маленький уголек, который очень быстро разгорается в пламя, и это пламя разжигает во мне что-то еще. Ярость настолько дикая, что я чувствую, как дрожу всем телом.

— Я убью тебя, — шиплю я парню.

— Да? Ты и какая армия? Оглянись вокруг. Здесь нет никого, кто мог бы тебя спасти, — говорит он. — Пока. Но это изменится.

Он достает телефон и фотографирует меня.

— Что ты делаешь?

— Просто даю кое-кому небольшой стимул. — Ухмыляется он.

— Кому?

Парень не утруждает себя ответом, только нажимает несколько кнопок на телефоне и подносит его к уху.

— Изабелла Валентино-Петрова. До тебя так трудно дозвониться. — Подмигивает он мне, отводя телефон от уха, чтобы я могла слышать, как Иззи выкрикивает угрозы через динамик.

— Нет, Иззи, не надо! Держись подальше! — Кричу я, и в ответ получаю пощечину, которая сбивает меня с ног. Я ударяюсь головой о стену. — Нет. Оставь ее в покое. — Я поднимаюсь на ноги и бросаюсь вперед.

Рука парня обхватывает мое горло, и он снова прижимает мое тело к стене.

— Ты слышишь это, Изабелла? Именно так умрет твоя маленькая подружка. Приходи одна, и на твоем месте я бы поторопился.

— Почему? — Задыхаюсь я, падая на пол, когда он отпускает мое горло. — Почему ты это делаешь?

— Почему? Хороший вопрос. Знаешь, я не планирую оставлять тебя в живых дольше, чем необходимо, — говорит он, и именно тогда я замечаю его сильный бронксский акцент.