Добродетель грешника

— Понятия не имею, но где бы он ни был, у него моя машина, — говорю я. Когда я собираюсь набрать младшему брату, на экране мелькает имя Зои. — Дай мне минутку. — Я выхожу из гостиной и отвечаю. — Привет.

— Марсель, ты занят? — Спрашивает она.

— Для тебя? Никогда. Что случилось? — Я не уверен, что еще, блять, может случиться в этот момент.

— Я, эм, просто хотела услышать твой голос, — говорит она.

Что-то не так. Я несколько раз разговаривал с Зои с тех пор, как она уехала, но она никогда не казалась такой замкнутой.

— Что ты делала сегодня?

— Я хотела пойти в бар. Я думала… ну, я думала, что смогу это сделать. Знаешь, это всего лишь бар. Нью-Йорк — это просто город. Я должна быть в состоянии пойти в бар.

— Что случилось?

— Я облажалась, вот что случилось. Я даже не могу пойти в бар. Мне кажется, что я больше никогда не стану нормальной. Когда я была в Мельбурне, я могла развлечься. Сейчас, когда я снова здесь, мне кажется, что все мои усилия были напрасны и я вернулась к самому началу. Это глупо.

— Это не глупо. И нет ничего плохого в том, что ты чувствуешь. Ты сильная, Зои, одна из самых сильных людей, которых я знаю. Ты можешь делать все, что захочешь, но тебе не нужно никому ничего доказывать. Если тебе некомфортно пойти куда-нибудь, тогда никуда не ходи. Если не хочешь быть в Нью-Йорке, возвращайся домой.

— Это вроде как и есть мой дом, — бормочет она.

— Где твое сердце, Зои? Там, где хочет быть твое сердце, там и дом.

— А что, если мое сердце не работает должным образом? Не думаю, что я достаточно сильна, Марсель. Я вижу женщин, которые выживают в этой жизни. Они храбрые. Они борются за то, чего хотят. А я? Я не такая храбрая. Я сблизилась с тобой и убежала.

— У тебя чистое сердце, Зои. Может, в тебе достаточно хорошего, чтобы перевесить все плохое во мне? И тебе не нужно быть кем-то другим. Мне не нужен кто-то другой, детка. Мне нужна ты, такая, какая есть, — говорю я ей. Я знаю, что не подхожу ей, но она, блять, все равно моя.

— Чем ты занимался? Как дела в университете? — спрашивает она, меняя тему.

— В университете скучно. Было гораздо веселее, когда ты навещала меня там. — Ухмыляюсь я воспоминаниям.

— Еще бы, — говорит Зои с легкой ноткой в голосе.

Когда Санто выходит из гостиной в коридор, вопросительно взглянув на меня, я понимаю, что мне нужно положить трубку и разобраться с семейным дерьмом. Честно говоря, я бы предпочел побыть с Зои. И я никогда не оставлю своего брата гнить в проклятой камере, не сделав все, что в моих силах, чтобы помочь ему.

По правде говоря, обычно я не слишком ввязываюсь в семейные дела. Делал ли я такое, от чего даже демонам в аду стали бы сниться кошмары? Абсолютно. Сделал бы я все это снова? Без сомнения. Нет ничего, чего бы я не сделал ради своей семьи. Нет черты, которую я бы не переступил, если бы это означало спасение одного из моих братьев.

— Детка, могу я тебе перезвонить? Санто нужно кое с чем помочь. — Я не могу сказать Зои, в чем именно Санто нужна помощь; хотя я уверен, что она скоро узнает, что один из моих братьев в настоящее время находится за решеткой.

— Конечно. Извини, что побеспокоила тебя.

— Ты меня не побеспокоила. Я тебе перезвоню, — говорю я ей, а затем вешаю трубку.

— Детка? Ты все еще надеешься, что она вернется? — Говорит Санто.

— Она определенно вернется.

— Надолго ли? Ты сам это сказал. Мы прокляты, Марсель. Ни для кого из нас не будет счастливого конца, — ворчит Санто, поднося к губам вездесущую бутылку виски.

Я подхожу и выхватываю бутылку из его рук.

— Это дерьмо сейчас ни хрена не поможет. Наш брат сидит в гребаной камере. У нас есть дела поважнее.

— Марсель? Что случилось?

Я поворачиваюсь на пятках, и мое сердце замирает при виде выражения лица Дейзи. Девушки Гейба. В последнее время у этих двоих стало все очень серьезно — тем более что они больше не скрывают своих отношений. Это чертово проклятие. Гейб нашел свое счастье, а теперь происходит такое дерьмо.

— Все будет хорошо. Джио и Ксавьер вернут его домой раньше, чем ты успеешь оглянуться, милая, — говорю я ей. Я понятия не имею, правда это или нет. Но если маленькая ложь во спасение поможет стереть с ее лица это убитое горем выражение, то так тому и быть.

— За что его арестовали? Почему мне никто ничего не говорит? — спрашивает она.

Я смотрю на Санто. Он ни хрена не помогает. Этот мудак растянулся на диване с очередной бутылкой виски в руке.

— Я не уверен. Нам нужно подождать, пока Джио и Ксавьер введут нас в курс дела. А пока нам нужно сохранять позитивный настрой. Ну, знаешь, пускать во вселенную хорошие вибрации. Можем сделать амулеты на удачу и все такое. — Сейчас я даже понятия не имею, что несу.

— Привет. — Входит Вин, смотрит на Дейзи, а затем на меня. — Что происходит?

— Гейба арестовали в Сиднее, — говорю я ему.

— За что?