Добродетельная леди

– В «Олмак»?! – взревел Рейвенсворт, ударяя себя кулаком по голове. – «Олмак»? Возьму на себя смелость сказать вам, мадам, что единственным местом, где этих «леди» встретят с распростертыми объятиями, будет постель каждого лондонского развратника.

Глаза тети Софи расширились от ужаса. Она издала долгий скорбный стон и без чувств упала на подушки.

– Мои нюхательные соли, – хрипло прошептала она, судорожно прижимая руку к горлу.

Харриет вскочила на ноги и выбежала из комнаты. Эйвери последовал за ней.

– Вот, полюбуйтесь, что вы наделали! – задыхаясь от гнева, воскликнула Брайони, склонившись над тетей, чтобы похлопать ее по запястьям. – Обязательно было разыгрывать тут трагедию? Как вы могли, сэр, обрушивать все это на бедную тетю Софи? Тем более что ваше прошлое поведение по отношению ко мне не дает вам права изображать из себя образец нравственности. Вы, сэр, лицемер! – Брайони увидела огонек в его глазах и демонстративно отвернулась, чтобы заняться тетей. – Ну, ну, тетушка Софи, не волнуйтесь так! Лорд Рейвенсворт преувеличивает. Мисс Харриет Уилсон просто замечательная дама. Она вам понравится! – Тетя Софи всерьез упала в обморок. Рейвенсворт сел, обхватив голову руками, но от ужаса или от смеха, Брайони не могла сказать.

Через мгновение вернулась Харриет и поднесла флакон с нюхательной солью к носу тети Софи. Леди вздрогнула и пришла в себя.

– Это все кровь Гренфеллов, – тихо простонала она. – Не надо было мне думать, что это передается через поколение. Каков отец, таков и сын, какая мать, такая дочь.

– Что еще за кровь Гренфеллов? – спросил Рейвенсворт, думая, что дама еще немного не в себе.

– Девочки испорчены, – пожаловалась тетя Софи, как будто не слышала его. – Это у них в крови. Я предупреждала мою племянницу, твою маму, дорогая, – сказала она, обращаясь к Харриет. – Я предупреждала ее не связываться с Джоном Гренфеллом. Мы, Вудварды, были в высшей степени осмотрительны в своем поведении и морали, а Гренфеллам всегда было наплевать на приличия. Сколько дуэлей, на которых он дрался! А его авантюры! Но твоя дорогая мамочка вышла за него – и взгляни, что из этого получилось! – Она скорбно посмотрела на Харриет.

– Мой отец? – переспросила Харриет, ее слезы мгновенно высохли, едва она услышала шокирующие разоблачения тети Софи. – Я не могу поверить! Боже, он такой строгий, такой набожный. Вы хотите сказать, что папа был... распутником? – Она нервно засмеялась.

– Ну, не в последнее время, конечно, но его репутация до женитьбы на твоей матери была, мягко говоря, не совсем... Но это было давно, уверяю тебя. О, Харриет, дорогая, это у тебя в крови. – Она снова схватилась за соль.

– Ну, что я говорил? – насмешливо обратился Эйвери к Рейвенсворту.

– А мать мисс Лэнгленд? – вежливо поинтересовался Рейвенсворт.

– О, даже хуже! Они были известны как шалопаи-Гренфеллы. Нет такого сумасбродства, на какое не осмелилась бы взбалмошная Джейн Гренфелл! У нее был настоящий талант устраивать неприятности. Но на что она могла рассчитывать, имея в опекунах такого шалопая, как ее брат? Он подстрекал ее! Мне больно говорить это тебе, Брайони, но твою мать не принимали в лучших домах. А ей до этого не было никакого дела. Она чихала на весь мир и продолжала в том же духе. Брайони была потрясена.

– Тетя Софи, вы хотите сказать, что моя мама была распушенной?

– Не в том смысле, что ты подумала! Конечно, нет! Но... ну... как бы это сказать? Она была упрямой девчонкой, склонной к сумасбродствам. Она скомпрометировала себя сама и была вынуждена выйти за твоего отца!

– За моего отца? – ошеломленно повторила Брайони. Она уныло посмотрела на Харриет, и обе девушки прижались друг к другу, ища утешения.

– Никогда не могла понять этого, – размышляла вслух тетя Софи. – Манеры Грэма Лэнгленда всегда были выше всяких похвал. Джентльмен в полном смысле слова! Но он скомпрометировал твою мать – не будем вдаваться в подробности, и ее брат, сэр Джон, заставил его жениться на ней. Конечно, к тому времени сэр Джон сам был женат и стал вполне респектабельным.

– Но... но мама всегда была такой порядочной, добродетельной, воспитанной.

– Такой она стала в годы замужества. Но, уверяю тебя, о них с сэром Джоном говорил весь город. Когда они остепенились в браке, все называли это укрощением Гренфеллов. Брак может сделать это – исправить даже самый кошмарный характер.

Рейвенсворт подавил смешок и посмотрел на Брайони. Он поймал ее холодный внимательный взгляд, насмешливо поднял брови, лукаво подмигнул ей и широко улыбнулся, когда она рассердилась.

– Вот и решение! – воскликнула тетя Софи с внезапным воодушевлением. Все глаза обратились к ней с выжидательным интересом.

Краски начали возвращаться на ее бледные щеки. Она оживленно заговорила.