Добродетельная женщина

— Ваша лучшая шляпа-цилиндр безнадежно испорчена! — объявил он. — Это просто кощунство! Подставки и коробки валяются на полу! Рубашки и галстуки смяты! Я бы ни за что не стал работать у вас, если бы знал, что вы… что вы… — Камердинер задохнулся от ярости.

— Ну и что же я? — поощрил его Дэвид.

— Что вы горький пьяница! — закончил Кембл, брезгливо взмахнув рукой. — А иначе как объяснить этот погром?

Дэвид низко нагнул голову, чтобы не было видно лица.

— Я постараюсь исправиться, — пристыжено пообещал он. — Будь так любезен, позвони слуге и вели подать кофе. Думаю, это поможет.

Дэвид выпил кофе, написал письмо де Рохану, отправил его с конюхом и с наслаждением принял ванну. Все это время Кембл прямо-таки кипел от возмущения. Он подготовил Дэвиду утренний костюм, а когда тот поднялся из воды, подал ему пушистое мягкое полотенце.

Тут камердинер увидел на плече у хозяина царапины и криво усмехнулся.

— Хм-м… — задумчиво проговорил он, помогая Дэвиду вытереться. — Я еще никогда не видел, чтобы бутылка из-под бренди оставляла подобные отметины.

Стараясь не обращать внимания на подозрительные взгляды камердинера, Дэвид поспешно оделся: а вдруг эта кошечка Сесилия оставила на его теле еще какие-нибудь следы?

— Меня не будет до вечера, — объявил он, пока Кембл надевал на него строгое серое пальто, сшитое из великолепного дорогого сукна.

— Меня тоже, — отозвался камердинер, утешительно похлопав его по плечу. — Как вы помните, я должен отправить Китти ОТэвин в Дербишир.

— Совершенно верно! Надеюсь, она немного окрепла и выдержит переезд.

— Да, она хорошо себя чувствует. — Кембл отошел назад и критически оглядел шелковый галстук Дэвида.

— Вы справлялись о ее здоровье?

— Вчера вечером я отправил записку вашей экономке — той матроне со стальным взглядом, — пробурчал камердинер, расправляя узел. — Пожалуй, здесь не помешает маленькое украшение.

— Вы на редкость толковый помощник! — похвалил его Дэвид.

— Я всегда говорил, что к серой шерсти как нельзя лучше подходит скромный бриллиантик. — Кембл воткнул в галстук булавку.

— Ну, я пошел, — сказал Дэвид, надевая шляпу. — Сегодня вы мне еще понадобитесь. Я наметил на вечер целую кучу дел.

Кембл весело усмехнулся.

— Надеюсь, после этих дел вас не придется перевязывать?

— Надеюсь, что нет, — мрачно ответил Дэвид, выходя за дверь.

Он сел в карету и отправился на Брук-стрит. В столь ранний час на Мейфэре еще не было большого движения, и на всю поездку ушло несколько минут. Дворецкий и большинство лакеев уехали вместе с Дженет в Кембриджшир, поэтому его встретила одна из новых горничных.

Услышав, что Дэвид хочет видеть лорда Роберта Роуленда, девушка заметно встревожилась.

— Простите, м-милорд, — залепетала она, — но я не знаю… дома ли он…

— Вам велено не пускать посетителей, не внушающих доверия? — Делакорт швырнул шляпу на столик в вестибюле. — Не волнуйтесь, вам не придется его беспокоить. Я возьму это на себя. — Он быстро скинул пальто и поднялся по лестнице.

Горничная осталась стоять в вестибюле, удивленно открыв рот.

Остановившись у спальни Робина, Дэвид постучал, но ответа не последовало. Он стянул перчатку и со всей силой забарабанил кулаком — тоже безрезультатно. Тогда он ударил ногой. Дубовая дверь задрожала, но осталась запертой.

Зато открылась дверь спальни Стюарта, расположенной напротив.

— О Господи, хватит! — раздался стон за спиной у Дэвида. — Входите и делайте с этим остолопом все, что хотите, — можете даже придушить его прямо в постели, только не надо больше стучать!

Дэвид обернулся.

— Прости, — прошептал он.

Маркиз Мерсер высунул голову за дверь, сдувая падающий на нос кончик ночного колпака.

— А, это вы? — пробормотал он, прищурив один глаз. — Ну что ж, заходите. Стуком вы его не разбудите. Если, конечно, он дома.

Дэвид усмехнулся.

— Разве ты не присматриваешь за братом?

Стюарт, наконец, открыл оба глаза и иронически поднял брови.

— Кажется, это поручено вам, — сказал он и резко захлопнул дверь.

Пожав плечами, Дэвид повернул ручку двери спальни Робина. Так и есть — не заперто. Он подошел к кровати и отдернул полог. Лучше бы он этого не делал! В нос ему ударил смрад, способный менее стойкого человека свалить с ног.

От племянника разило дешевым джином и еще более дешевым одеколоном. Робин лежал на животе с голым задом, вытянувшись по диагонали. Одна его нога свисала с края кровати до самого пола.

— Просыпайся! — приказал Дэвид, шлепнув Робина по белым ягодицам.

Робин дернулся, перевернулся на спину и приподнялся на локте. Каштановый чуб упал ему на глаза.

— Черт возьми! — проворчал он, убирая волосы с лица, и удивленно уставился на Дэвида, который аккуратно натягивал на руку перчатку.

Наконец до юного негодника дошло, что происходит.

— Ох, Дэвид… — простонал Робин, — в какую рань вы меня разбудили! Дэвид ухмыльнулся.

— Ранняя пташка встает с рассветом. Так вставай и пропой мне сладкозвучную песнь.

— Черт возьми! — раздраженно выругался Робин, усаживаясь в постели. — Я вам не пташка!

— Может, и не пташка, — согласился Дэвид, стаскивая его с кровати, — но петь ты будешь, мой мальчик!