Добронега

Васс атаковал его так яростно, как будто очень спешил куда-то и хотел покончить с противником как можно быстрее. После первых пробных ударов и обманных движений Хелье уяснил, что имеет дело с опытной рукой. Клинки заходили вверх, вниз, горизонтально, вперед и назад, время от времени сталкиваясь со зловещим скрежетом. Противники несколько раз сменили позиции. Но вот Васс сделал обманное движение, ступил чуть в сторону, и нанес сокрушительный удар. Сверд вонзился в пол и в тот же момент поммель упал обухом ему на затылок, и он, упав на живот, замер. Хелье ногой отодвинул выроненный противником сверд подальше, открыл свой походный мешок, кинул в него суму Васса, наклонился над потерявшим сознание и рывком сдернул с его шеи амулет.

– Дир, – позвал Хелье.

Дир с кем-то разделывался в соседнем помещении. Услышав зов, он быстро закончил дело и присоединился к Хелье.

Выбежав на крыльцо, Хелье чуть не получил лезвием в ребра, увернулся, перекатился, и крикнул Диру, чтобы тот не выходил. Нападавший ринулся было к Хелье и вдруг упал лицом вперед. Из спины у него торчала стрела.

Хелье посмотрел вокруг, ища глазами нежданного союзника, но никого не увидел кроме какой-то нищей старухи, ковыляющей прочь шагах в семидесяти.

Дир вышел на улицу, вложил сверд в ножны, и с интересом посмотрел на человека, лежащего лицом вниз со стрелой в спине.

– Все, – заключил Хелье. – Идем к Тибериевым Воротам. А где Эржбета?

Дир посмотрел в сторону, покусал губу, и признался:

– Ушла куда-то.

– Как это – ушла?

– Сказала, что сейчас придет, или придет к Тибериевым Воротам. Я только хотел ее спросить, чего это она задумала, а ее уже нет. Я было начал ее искать, а тут вижу – змей.

– Вот же неуемная баба, – зло сказал Хелье.

***

Эржбета выждала час после взлета змея, вышла из-под портика, под которым стояла, никем не замечаемая, и направилась к дому, который хорошо знала. Не к тому, в котором Хелье и Дир разделывались с Вассом, но и другому, памятному ей по прошлым посещениям города. Хелье – ловкий парень, и в успехе задуманного Эржбета почти не сомневалась. У Васса забрали все, что нужно было забрать. Терять Вассу теперь было больше нечего, никто за ним не следил, и он вполне мог посетить этот дом, в котором они с Эржбетой провели столько веселых дней и ночей.

И она не ошиблась. Двое охранников стояли у двери – другие, те, из прошлых времен. Ее узнали и пропустили внутрь.

– Что тебе нужно?! – крикнул Васс, увидев Эржбету.

– Не кричи. Мы оба в дурацком положении, и оба вынуждены искать новых хозяев, – сказала она спокойно. – Надеюсь, на этот раз мы найдем себе разных работодателей и не поссоримся.

– Зачем ты вообще все это затеяла? Где хартии? Где амулет?

– Я не хотела, чтобы ты подумал, что я совершенная дура. Ты погубил Марию, но извлек из этого дела выгоду. Думал, что извлек. Думал, что Базиль сразу возьмет тебя к себе. Я об этом знала – что, по-твоему, я должна была делать? Я сделала так, чтобы у тебя не было передо мною преимуществ.

Помолчали. Васс сказал:

– Я не погубил Марию.

– Ты прекрасно знаешь, что погубил. За пять дней в Киев просто не успеть.

– Так что же тебе от меня нужно?

– Ничего. Но мы расстаемся – возможно навсегда. Ты ничего не хочешь ни сказать, ни сделать?

Васс криво улыбнулся.

– Сделать?

– Я не шучу. Другого случая у нас, возможно, не будет.

Васс ухмыльнулся.

– Ты права, – сказал он. – Посиди здесь, я предупрежу охрану, чтобы никого не пускали – меня нет дома.

Он вышел и спустился вниз. Эржбета прошла в спальню. С этой комнатой было связано у нее очень много приятных, почти счастливых, воспониманий. Обстановка за годы не изменилась. Прямоугольник от света, проникающего через высокое окно, высветил знакомый узор на полу – витиеватые стилизованные лилии. Деревянная подпорка в виде коринфской колонны возле ложа. Прикроватный столик, на котором тогда, когда они с Вассом целыми днями не покидали спальню, всегда стояло блюдо с ягодами.

Васс вошел в спальню, подошел к ней и поцеловал ее в губы, и она ответила на поцелуй. Они опустились на ложе. Продолжая целовать ее, Васс откинулся на спину. В тот же момент он почувствовал острие ножа у своей груди.

– Ты ничтожный трус, – сказала Эржбета тихо. – Продажная тварь. Предатель.

– Что ты, что ты… Эржбета!

– И нет тебе прощения.

Лезвие вошло в грудь Васса по рукоятку. Он вскрикнул и через несколько мгновений замер.

Эржбета подождала еще немного, затем издала несколько протяжных стонов, чтобы услышали охранники, вскрикнула и поднялась с ложа. Васс лежал неподвижно, глаза его были закрыты. Женщина тихо вышла из комнаты, демонстративно оправляя на себе одежду, и стала спускаться по лестнице. Но ей не дали выйти самой. У самого выхода ее схватили за руки с двух сторон, пихнули в рот кляп, накинули на голову мешок, кисти рук связали за спиной.