Добрые и сильные

Щелкнул замок. Машина неслась к воротам. Те уже закрыли, и сторож бросился к машине, картинно приседая с пистолетом в обоих руках.

— Пригнитесь, пригнитесь.

— Дети, лягте.

Сам Медведев твёрдо держал руль прямо на сторожа.

И за два шага парень не выдержал, отскочил. Медведев резко остановил машину, выскочил и бросился прямо на наставленный пистолет. Выстрел — осечка. И Медведев ногой вышиб оружие, тут же провел боковой удар в грудь, потом в челюсть зашатавшегося охранника. Парень отлетел, ударился о землю, содрогнулся и затих, а Медведев бросился к воротам, отпирая их.

От сарая бежали оба Агранова и охранник. Охранник достал пистолет, Агранов-старший толкнул его и, достав из кармана расстёгнутого пиджака мобильный телефон, принялся лихорадочно нажимать на кнопки. Охранник, убрав оружие, бросился было к машине, но Медведев, успев распахнуть створки ворот, уже упал за руль, и «Остен» рванулся с места.

— Ничего, ничего, — говорил, не двигаясь, старший Агранов. — Сейчас мои пацаны выцепят их. Разделают под орех.

«Остен» несся по проселочной дороге.

— Господи, как я напугалась. Он же мог застрелить мальчиков, — говорил женщина, глядя в лобовое стекло. — И вас тоже. Что бы мы тогда делали? Можно, я позвоню в милицию?

— Что бы меня посадили за угон машины?

— Но вы… Мы… они же нас похитили!

— Это еще нужно доказать.

Белый «Остен» свернул в лес и остановился возле бежевых «Жигулей».

— Идемте, скорее.

— Мы ведь уже спаслись.

— Агранов вызвал братву, а я без оружия.

Женщина торопливо вышла из машины, отперла следующую дверцу. Мальчишки вышли, почти вывалились из нее, спотыкаясь и пятясь. Медведев, тем временем, отпер дверцу своей машины, сел на водительское сидение и открыл соседнюю дверцу.

— Как здесь душно, — пробормотала женщина, сажая в машину сыновей.

— Опустите стекло, — посоветовал Медведев, опуская свое.

— Хватит и одного. Мальчиков может продуть, а летняя простуда самая опасная. Скажите, а что с моим мужем? Они так страшно про него говорили.

— Его отстранили от следствия.

— Он не заболел?

— У него был сердечный приступ.

— У него порок сердца. Я так боюсь за него все время.

Медведев вывел машину из зарослей, направляя к дороге. Ход российских «Жигулей» не был таким плавным, как у «Остена», пассажиров подбрасывало, и старший мальчик при этом ойкал, а младший — смеялся. А по дороге, сворачивая к поселку, пронеслись два «Джипа».

— Вот они, красавцы, — пробормотал Медведев, выруливая к шоссе.

— Это они, бандиты? — замирая, пробормотала женщина.

— Да.

Она в ужасе закрыла рот ладонями.

— Они… за нами?

— Нет. Они не знают мою машину.

«Жигули», скромная «копейка», помчались по шоссе, направляясь к центру.

— Мы ушли от них, да?

— Да. Теперь все в порядке.

— Я позвоню мужу, можно?

— Да.

— Но я… я забыла его телефон. Он…

— Дайте, я наберу. Он должен быть дома.

Медведев взял у нее маленький мобильник, одной рукой набрал номер.

— Вот, говорите.

— Алло… Трубку не берут. Алло! Алло! Иннокентий!

— Что там?

— Он не отвечает.

— Дайте, — Медведев взял телефон, прижал к уху.

— Отключился, — пробормотал он, следя за дорогой и снова набирая номер. — Теперь занято.

— Господи, что с ним!

Медведев набрал номер управления, дежурной части.

— Кто это?

— Коля, давай с ребятами к дому Кокорина. Он не отвечает на телефон. Да, я тоже.

— Что-то случилось?

— Пока нет.

— Это серьезно?

— Да. Агранов не успокоится. Ничего, парни нас там встретят.

— А вы арестуете его?

— Кого?

— Этого… Аграрного…

— Агранова, мама, — серьезно проговорил старший мальчик.

— Да, его. Арестуете?

— Нет, конечно.

— Но почему? Он же похитил нас.

— А он посадит нас с вами. У него адвокаты, хорошие адвокаты, дорого стоят. Мы не успеем оглянуться, как окажемся под следствием.

— Я сама юрист.

— А я не силен в этом. Опера подставить очень просто.

— Неужели они так сильны?

— Даже сильнее, чем вы можете себе представить.

Медведев сворачивал в переулки, избегая центральных улиц с их пробками, разворачивался пока, наконец, остановился и выскочил из машины. К нему бежал Егоров.

— Наши не приехали? — спросил Медведев.

— Нет. А что?

— Я их вызвал. Что там?

— Тихо.

Медведев взглянул вверх и бросился к дому. Кокорина, держа детей за руку, немного отстала от него.

Остановившись возле двери, Медведев постучал, потом нажал на ручку, и дверь открылась. Влетев в комнату, он увидел Кокорина, сидевшего за столом спиной к нему и подносившего к виску пистолет, судорожно зажатый в руке. Рука на мгновение замерла, дрогнула и чуть опустила дуло, направляя его в рот.

— Нет, — Медведев на бегу ударил руку, отводя оружие в сторону. — Не надо. Смотрите.

Он отступил в бок, продолжая с силой сжимать руку с пистолетом. На пороге замерла Кокорина с детьми. Кокорин стал подниматься, не сводя с них глаз.

— Кеша.

Кокорин уже стоял, выпрямившись. При возгласе жены он начал оседать, и оружие стукнулось о крышку стола, выпав из ослабевшей руки.

— Иннокентий Витальевич.

— Иннокентий.

— Папа!

Мальчики на всем бегу замерли, не добежав до отца пары шагов и попятились, а их мать подхватила мужа под мышки. Медведев держал его со спины и медленно опускал на пол.