Добрые и сильные

— Нет. Главное, чтобы тебе было удобно.

— Мне удобно.

Радик откинулся назад, слегка съехав вниз и положил голову на плечо Сергея.

— Может зрение вернется, а? — проговорил он задумчиво.

— Уже вернулось, Радь. Теперь только лечить.

Сергей оперся на руку, другой рукой сжимая предплечье друга.

— Тебе не холодно? — спросила Дина.

— Да что-то прохладно.

— Я утром одену тебе рубашку. А сейчас ляг, ладно?

— Да, пожалуй. Что-то я устал.

Сергей осторожно приподнял его за плечи и помог улечься, а Дина, вскочив, поправила подушку.

— Намучились вы со мной, — вяло пробормотал Радик.

— Главное, ты выздоравливай.

А Радик уже спал и одеяло мирно шевелилось на его груди.

Рано утром, когда Радик еще спал, Сергей уехал. Перекусив в каком-то кафе, он поехал в глазную клинику и стал ждать. Колкер приехал к девяти и вышел у парадного подъезда, а водитель загнал машину во двор.

— Господин Колкер, — закричал Сергей, выскакивая из своей машины и бегом бросаясь следом.

Мужчина в дорогом строгом костюме, остановился у порога, придержав открытую дверь.

— Что вам?

— Вы меня не помните? — Сергей прыжком взлетел на крыльцо и встал рядом, напротив его. — Я друг Радика Ганиева, помните? Ну, того, на даче.

— Конечно. Почему вы не привезли его?

— Он в больнице. Его избили на улице.

— Его? Слепого? Мерзавцы.

— Понимаете, он ударился головой, был два дня без сознания, а сегодня ночью очнулся. Он начал видеть.

— Где он?

— В «Склифе».

— Едемте сейчас же. Это ваша машина? Везите меня. Скорее.

Уже сидя в «Жигулях», выезжавших на центральную улицу, он спросил:

— Сколько времени прошло, как он увидел?

— Не знаю. Был где-то час или два ночи. Мы сразу выключили свет.

— Правильно.

— Потом он снова заснул.

— Это хорошо. Надеюсь он еще спит. Глаза завязать ему не додумались, конечно?

— Нет. Врач сказала, что утром его осмотрит окулист.

— А как его травмы?

— Синяки уже проходят.

— Я заберу его к себе.

В Центре Травматологии Колкер тут же потребовал плотную повязку и сам завязал глаза проснувшемуся и пробующему протестовать Радику. Дина как раз сдала дежурство, и вместе с Радиком тоже поехала в глазную клинику. Там Колкер тут же увел Радика на осмотр.

— Я возьму отпуск и буду с ним, — сказала девушка, когда вернувшийся Колкер объявил, что кладет Радика к себе и надеется на полное восстановление зрения.

— Я нанимаю пациентам сиделок, так обходится дешевле, чем держать своих. Радик будет пользоваться всем, так же, как и остальные мои пациенты. Но если вы хотите сами ухаживать за вашим братом, то я вам буду платить столько, сколько обычно плачу за уход за больными.

— Нет, что вы.

— Послушайте, я пообещал, что сделаю для вашего брата все. Поэтому или соглашайтесь, или я найму другую женщину.

— Я согласна.

— А приезжать к нему можно? — спросил Сергей.

— Конечно. Сейчас он в палате. Можете зайти к нему.

Радик снова лежал на койке. Но бинтов на голове уже не было, волосы скрывали небольшое выбритое место на голове, где наложены были швы. Зато черная плотная повязка стягивала глаза переносицу и брови, уши и голову кругом.

Сергей наклонился к другу и взял его за руку.

— Сережа?

— Да. Это я. Все нормально?

— Да.

— Тогда я поеду. А с работы — прямо к тебе.

— Не стоит.

— Больше так не говори.

Радик сел, и Сергей легонько придержал его за плечи.

— Я не хотел тебя обидеть. Просто я подумал, что у тебя есть и свои проблемы.

— Есть. Полно. Но я их решаю в рабочее время.

— Не обижайся, Серега.

— Не обижай. И не скучай без меня.

Сергей пожал руку Радика, слегка встряхнув.

— Ну, держи хвост… Как там дальше?

— Пистолетом.

— Вот именно. Да вечера.

Радик слегка задержал руку друга.

— Иди.

За Сергеем захлопнулась дверь.

Дина села на постель к брату.

— Я сейчас поеду домой, за вещами, потом в больницу, оформлю отпуск. Я договорилась с врачом.

— Лучше отдыхай.

— Все равно я три раза в день буду к тебе ездить. Так что остаться тут будет для меня легче.

— Если хочешь.

— Радик?

— Да?

— Что ты думаешь о Сергее?

— Хороший парень, а что?

— Нет, ничего. Я сначала подумала, что он боится, что ты в суд на него подашь за увечье, как папа советовал. Потом… подумала…

— Что?

— Что совесть свою он успокаивает. Это же хорошо, что есть совесть?

— Не плохо.

— Он эти двое суток не спал почти. После работы сразу к тебе. Он мне во всем помогал.

— Да. Тут никакой совести не хватит. А как твой друг?

— Сергей его с лестницы спустил.

— За что?

— За дело.

— Вон что. Он тебе нравится?

— Кто? Сергей или Алик?

— Сергей.

— Кажется. Не знаю. Какой-то он не такой, как все. Чем-то даже на тебя похож.

— А я думал, что я уникальный.

— Нет, правда. Радик?

— Он пережил много. Поэтому и не такой, как эти холеные мальчики. С ним будет трудно. Но такого парня обманывать тоже нельзя. Сначала подумай хорошенько, потом решай.

А вечером к Радику приехали Медведев с Сидоренко. В палате у того сидел сам хозяин клиники и неторопливо разговаривал с ним.

— Жена моя тебе привет передает, — говорил он. — И сын — тоже. Сейчас они поехали в бассейн. Надо учить его плавать, раз дача наша возле реки. О, это к тебе. Здравствуйте.

Колкер поднялся, пожал руки вошедшим.