Добрые и сильные

Егор промолчал. Был он тихий и держался отчужденно. А в электричке, сидя на параллельном стене сидении, он стал внимательно разглядывать сумки и карманы стоявших и проходивших мимо людей. И когда его взгляд остановился на сумочке ближайшей к нему девушки и рука сама стала подниматься, Медведев тронул его за плечо. Мальчик вздрогнул, уронил руку и едва удержался, чтобы не удрать. Застыв так на минуту, он посмотрел на взрослого. Медведев покачал головой и отвернулся с деланным равнодушием. Егор вздохнул и остался сидеть, привалившись к его плечу. Медведев обнял его, и ребенок начал фантазировать, считают ли пассажиры их отцом и сыном, и фантазировал до тех пор, пока рука взрослого не побудила его подняться.

Обойдя Павелецкий вокзал на Ленинградской, Егор начал ныть и проситься домой. Медведев согласился, и они пошли было к подземному переходу, когда женский голос прокричал:

— Володя… Медведев!

Медведев оглянулся. Алина Роднина стояла возле своей машины. Медведев, обняв Егора, подошел к ней.

— Здравствуйте, Володя. Привет, Егор.

— Здрасьте.

Алина внимательно посмотрела на мальчика. Хорошо одетый, умятый, с едва отросшими волосами, он все равно оставался шпанененком, уличным мальчишкой с лупившейся кожей, грубым лицом и бывалым видом. Голос у него был сиплый, ногти сбитые. Между тем в Медведеве, не смотря на шрамы и нарочитую грубость, чувствовалась порода.

— Что вы тут делаете? — спросила Алина.

— Так, гуляем, — ответил уклончиво Медведев.

— Да ничего не гуляем. Мать мою ищем, — проговорил Егор.

И голос его и манеры страшно не нравились Алине.

— А ты ведь не хочешь ее найти? — спросила девушка глядя на мальчика с профессиональным интересом.

— Так не нашли же, чего говорить, — серьезно ответил Егор и взял Медведева за руку, заглянув ему в глаза.

Тот сжал маленькую руку и недовольно посмотрел на Алину.

— Вот видите, Володя, никогда не следует делать никому не нужных вещей. За них все равно никто не заплатит. Подвезти вас?

— Подвезти, — быстро ответил мальчик.

— А тебе, Егор, следует научиться правилам хорошего тона. Нельзя отвечать на вопрос, заданный другому.

Но мальчик уже отпер дверцу и усаживался на заднее сидение.

— Что я вам, дырку протру, что ли? — буркнул он.

И Володя, чтобы прекратить спор, спросил.

— А вы что здесь делаете?

— Провожала подругу. У той просто фобия на авиацию. Вы сегодня свободны?

— Ну да. — опять ответил Егор. — Конкретная тачка. Не хуже Витиной.

— Дяди Витиной, — поправила Алина, садясь за руль. Она ожидала, что Володя сядет с ней, но он сел сзади, рядом с мальчиком.

— Вы как училка из приюта.

— Из детдома?

— Все равно — приют.

— Ладно, хватит, — сказал Медведев.

— Наконец-то вы его остановили.

— Я имел в виду обоих.

— Ага, — Егор показал язык зеркалу заднего обзора, и Медведев опять покачал головой, обняв худенькие плечи мальчика.

— Довезите нас тогда до Третьяковки, там мы сядем в автобус.

— А не хотите навестить Радика. Я собираюсь к Ксюше, мы можем поехать вместе.

— Ну, если ненадолго.

— Это уже как захотите. Слушайте, а как вы подружились с Радиком?

— С ним Сергей дружит. Он нас познакомил.

— А это правда, что у него была травма и он ослеп?

— Да.

— А правда, что это случилось во время боя с Сергеем Сидоренко?

— Кто вам сказал?

— Сергей Сидоренко. Помните, они с Диной ездили нас провожать.

— Раз Сергей сказал, значит так и есть. Ему виднее.

— А вы не знали этого?

— Знал.

— А зачем скрывали.

— Да ну вас. Вы — журналисты, вечно придумываете какую-нибудь пакость.

— Всю жизнь мечтала вам лично напакостить.

— Вот я вас завел.

— Извините. А почему вы тогда от меня удрали, прямо с площадки. Я думала, что вы в гости зайдете. Матвея, что ли, напугались?

— Какай чушь. Я проводил вас до двери и уехал.

— А почему до двери?

— Чтобы быть уверенным, что вы благополучно пришли домой.

— Какая забота. И главное — что бесплатно.

— Да, плохо тому придется, кто попадется вам на язык.

— Это самозащита. У мужчины — мускула, у женщины — красноречие.

— Вы вполне защищены.

Володя уважал Радика Ганиева, он даже восхищался им и с удовольствием находился в его обществе. И сейчас, конечное, желал ему счастья с хорошей девушкой. Поэтому, в доме Ксении Образцовой, он с самым живым интересом наблюдал за теми мелочами, которые выдают истинное положение вещей, как бы искусно человек не притворялся. Но нет: и Ксения и Радик были действительно счастливы и рады гостям. И Радик, испытывающий к Медведеву те же чувства, что и Медведев — к нему, тоже наблюдал за другом. Все же он считал Алину слишком легкомысленной и избалованной, а Ксения — наоборот, думала, что такая девушка, как Алина, может только осчастливить любого мужчину.

Алина ушла с Ксенией на кухню, а Радик, Володя и Егор — сели в зале. Радик не курил, поэтому Медведев вышел на балкон, и Радик пошел на ним, оставив мальчика смотреть телевизор.

— Сергей говорил, что поймали тех рокеров, — тихо сказал он, облокачиваясь на перила.

— Точно не знаю. Рокеров в Москве много. Если хочешь, я постараюсь раскрутить. Просто я не хотел тебя вмешивать.