Добрые книжки

Где-то далеко, за поздним насыщенным завтраком, братец Алексей Романович неожиданно оглянулся, как бы подозревая позади себя таинственного наблюдателя, гулко икнул и замер. Но вроде тревога была напрасной, и на завтрак никто не покушался, кроме самого Алексея Романовича. Он простовато усмехнулся и продолжил кушать.

— Мой братец никогда не теряет надежды и силы духа. — с уверенностью приврал Дмитрий Романович. — И в этом случае, он бы не отчаялся, а попробовал поймать молоток и гвозди, которые я бы подбрасывал ему снизу.

— Вот уж не подумайте, что я позавидую силе духа вашего братца. — с гордостью сообщил Алексей Николаевич. — Пожалуйста, можете начинать подбрасывать молоток и гвозди, а я попробую их поймать.

— Ловите! — воскликнул Дмитрий Романович и принялся осуществлять ракетно-бомбовый удар из молотка и гвоздей, приговаривая при этом несуразные бодрости: — Вот вам так! а вот ещё и этак!..

Для первого раза полетел молоток и разумеется угодил Алексею Николаевичу в ребро. Для второго раза полетел тот же молоток и сумел долететь аж до затылка Алексея Николаевича, где Алексей Николаевич изловчился его схватить, по-прежнему крепко упёршись головой в скворечник, не позволяя конструкции сползти с намеченного пункта.

— Молоток у меня. — сообщил Алексей Николаевич. — Можете кидать гвозди.

Вот с гвоздями было трудней, поскольку их незначительный вес и отсутствие аэродинамики не позволяли взлетать высоко и метко. Лишь один из пятнадцати гвоздей умудрился достичь ягодичной мышцы Алексея Николаевича, в которую с радостью и засел, пока пальцы Алексея Николаевича его оттуда не изъяли, оставив после себя дырку в штанах.

— Так у нас дело не пойдёт. — задумался Дмитрий Романович. — Это слишком не рентабельный процесс.

— В каком смысле?

— В смысле банальной эффективности. Этак вы тут до самого вечера на дереве просидите и будете гвозди из задницы выковыривать. А у нас ещё скворечников около десятка.

Затем Дмитрий Романович быстренько добежал до своей машины, вытащил из багажника пустую бутылку из-под вермута, наполнил её гвоздями и вернулся к осине.

— Я вот что придумал. — показал он бутылку другу, с интересом наблюдающему за ним сверху. — Лучшей аэродинамики, чем у простой винной бутылки, я ещё не встречал. Я уверен, что вы её с лёгкостью поймаете.

— Да? — прикинулся маразматиком Алексей Николаевич, соображая, что бутылка из-под вермута, забитая гвоздями, способна вдарить по затылку крепче любого молотка. — Вы всегда были человеком концептуально-насыщенным и идеологически ангажированным, мне приходится верить вам на слово.

— Будьте всё-таки на чеку, то есть, я хочу сказать: бдите! — попросил Дмитрий Романович и швырнул бутылку, стараясь угодить точно в руку Алексея Николаевича.

— Бдю! — воскликнул Алексей Николаевич и сумел схватить бутылку за горло с первого раза.

Головой Алексей Николаевич по-прежнему упирался в скворечник, ногами обхватывал ствол осины, левой рукой одновременно держал молоток и ветку, а правой подносил бутылку из-под вермута ко рту, но не для того, что испить из неё насущной влаги (которой там не было ни глоточка), а для того, чтоб заполнить рот гвоздями. Затем опустевшая бутылка вернулась на землю, а гвозди торчали изо рта Алексея Николаевича с абсолютно боевой готовностью.

— Вы уже настроены к тому, чтоб приколотить скворечник к берёзе? — спросил Дмитрий Романович.

— Кохыны!! — промычал Алексей Николаевич.

— Чего-чего? — не понял Дмитрий Романович.

— Кохыны!! — повторил Алексей Николаевич.

— А ну да: к осине! — поправился Дмитрий Романович. — Но вы точно готовы?

— Ыгы. — промычал Алексей Николаевич и принялся ловко приколачивать скворечник к вздрагивающему дереву, выказывая своё решительное мастерство столяра, граничащие с цирковой фартовостью.

Очень скоро работа была выполнена, и мастер спустился вниз, где его поджидали дружеские объятия и восторги.

— Мы с вами делаем важное дело, Алексей Николаевич! — счастливо изливался Дмитрий Романович. — Бедная пташка, возвратившаяся на родину из странствий по чужим негостеприимным землям, ищет себе приюта в каких-то дуплах и щелях, в которых обитать способны только неприхотливые дятлы или совы с филинами, а вдруг находит чудесный домик, сколоченный добрыми людьми, и благодарно поёт им свои весенние песни!!

И тут же на ветке осины невесть откуда оказался маленький шустрый скворец. Он озабоченно и даже импрессионистки-ворчливо попрыгал на жёрдочке, осматривая предполагаемый домик для летнего отдыха, щебетнул что-то изрядно беспокойное и улетел прочь.

— Не хочет паскуда жить в нашем домике, рыло воротит. — обиделся Алексей Николаевич. — Я себе коленки ободрал, пока тут лазал, и штаны порвал — а он привередничает.