Добрые сказки маленьким деткам

И они вошли в салон. А там увидели оловянных солдатиков, стоявших строем перед генералом, словно ожидавших приказа идти в бой.

Яркая лампа освещала фарфоровые скульптурки детей, увлеченных разными играми, и родителей, важно шагающих по полочке в красивых нарядах, и задорно бегающих кошек, собачек, осликов и многих других животных. Видно, всем фарфоровым фигуркам нравилось находиться на полочке. Оттого у них был счастливый вид. А больше всего Стеклышку понравилась Балерина, стоявшая на одной ножке и смотревшая на него. Тут подошел продавец и спросил:

– Что желаете приобрести?

– Я хотела узнать, сколько стоит ожерелье из камешков. Мне бы такой ошейничек! – ответила Сарделька.

– Не думаю, что тех денег, что у вас есть, достаточно для покупки ожерелья! – проговорил продавец и удивленно посмотрел на стеклянного мальчика. А затем, указывая на него пальцем, добавил:

– Но если он останется здесь до завтра и узнает, кто сбрасывает фигурки с витрины, я подарю тебе эти бусы из кораллов.

Сарделька приуныла, а Стеклышко стал ее успокаивать:

– Не расстраивайся! Я останусь здесь, а ты купи сладенький тортик, отнеси к дедушке с бабушкой, и пусть ждут меня.

– Хорошо! – обрадовалась Сарделька, облизнулась, как раньше это уже делала, и, радостно гавкнув, убежала.

А стеклянный мальчик остался в салоне на витрине. Посетителям он очень понравился, и их становилось все больше и больше – все хотели посмотреть на него, расхаживающего по полкам стеллажей среди фарфоровых скульптурок. И посетители не уходили без покупок.

Торговля шла хорошо, хозяин-продавец бы доволен и предложил Стеклышку:

– Оставайся у меня работать! Станешь деньги получать, будут дедушка с бабушкой жить не тужить!

Наступил вечер. Салон закрылся до утра, и хозяин оставил только свет, который озарял витрину.

Тут большие напольные часы пробили:

– Бум-м! Бум-м! – а из дверцы над циферблатом выглянул Филин, вытаращил огромные глазищи, поглядел на Стеклышко и прогудел:

– У-у! Сейчас начнется представление! – и, загадочно моргнув, снова скрылся внутри часов.

Оловянные барабанщики застучали палочками, раздалось громкое:

– Там, там, тар-ра-рам!

А дирижер-офицер взмахнул рукой, чтобы солдаты по его команде приготовились пойти в бой!

– Ой! Ой! – заволновалась Балерина, подбежала к Стеклышку и воскликнула:

– Сейчас оловянные солдаты пойдут на фарфоровые фигурки, сбросят их и займут полочку. Что нам делать?

Стеклышко удивился и спросил:

– А кто дает такой приказ?

– Болванчик, – грустно ответила Балерина. – Он головой как кивнет – только это и умеет делать – скомандует, и Пушкарь сразу стреляет, сигнал подает.

– Так во-от почему фигурки падают! – догадался Стеклышко и проговорил:

– Я вам постараюсь помочь. Не дам Болванчику командовать!

Балерина забеспокоилась и попыталась остановить его:

– Не ходи, Стеклышко! Кто ему мешает, он того с полочки собьет!

Но стеклянный мальчик уже снял с себя сапожки, костюмчик, панамку. Балерина подошла к нему, хотела удержать, но он уже стал невидимым.

– Где ты, Стеклышко? – удивилась она.

– Я рядом с тобой, – успокоил ее Стеклышко и решительно заявил: – Иду к Болванчику!

– Если он увидит тебя, разобьет! – еще раз предупредила Балерина.

– Посмотрим, кто кого! – храбро сказал Стеклышко и пошел к Болванчику.

Тот сидел на краю полки и был круглый, словно мяч. Голова его медленно поднималась, будто готовилась кивнуть и отдать обычную команду ожидающему офицеру, который уже заряжал пушку орехом, готовясь из нее выстрелить по мирно прогуливающимся по стеллажам и освещенным ярким светом фарфоровым фигуркам. А оловянные солдатики развернулись, готовясь пойти на них всем строем.

Стеклянного мальчика никто не заметил. Он услышал голос Пушкаря:

– Ба-а-бахнем по самой светлой полочке и займем ее, а фарфоровые скульптурки уйдут в темный угол!

Болванчик выжидал и, видно, был готов кивнуть. Но тут Стеклышко что есть силы толкнул его в бок, и вместо кивка голова Болванчика начала качаться из стороны в сторону, как бы говоря: «Нет! Нет!».

И тогда оловянные солдатики под удары барабанов построились перед витриной, а Пушкарь выстрелил разноцветным салютом. Все скульптурки повернулись, любуясь красивым зрелищем.

Болванчик был недоволен, что так произошло. Хотел кивнуть, чтобы все было как раньше, но не смог – в нем что-то сломалось. А все, кто находился на полочках этой ночью, радовались спокойствию, и только громкий гул барабанщиков слышался до утра, пока не пробили часы:

– Бум-м! Бум-м!

Снова появился Филин и проговорил:

– Уф-ф! Доброе утро! Представление окончено! – и скрылся, захлопнув дверцу.

Салон открылся. Хозяин-продавец пришел и обрадовался: на витрине был порядок. Все фарфоровые фигурки стояли на месте, никто не свалился. Оловянные солдатики стояли стройно, как и прежде. Барабанщики с опущенными палочками, казалось, смотрели на Стеклышко, который уже был в костюмчике, ботиночках и в панамке.