Добрый ангел смерти

Таможенник задумался, глядя себе под ноги. Пока он думал, я успел открыть рюкзак и залезть рукой прямо в конверт.

– Знаешь, – таможенник поднял взгляд на Петра. – Тут каждый день товарный состав до Ростова идет. Там вагоны и на Ростов, и на Киев. Пойди, поговори с рейсовиками, безопаснее будет, чем на пассажирском…

Уже защелкивая пластмассовые карабины на рюкзаке, я улыбнулся – таможенник нам посоветовал то, что мы и так собирались делать. Выходит, полковник серьезно проработал маршрут, прежде чем нас проинструктировать.

Расплатившись за транзит, мы направились к самосвалам. Там нас встретил только один водитель, второй уже ушел в грузовое депо «Баку-порт» договариваться о вагоне.

– Слушай, ты кофе и покурить достать можешь? – спросил водителя Петр.

– Кофе какой?

– Молотый, конечно.

Водитель кивнул.

По просьбе Петра я выдал водителю зеленую двадцатку, и тот исчез за четырехэтажной громадой контейнеров, оставив нас сторожить самосвалы. Минут через пятнадцать он вернулся с целлофановым кулечком молотого кофе и таким же, только меньшего размера, пакетиком табака.

– Тут что, магазин есть? – спросил я водителя, думая о том, что бы я хотел купить в дорогу.

– Магазин? – усмехнулся водитель. – Эта все магазин, – он обвел руками порт. – Здесь все есть! Водка, машины, кансервы…

– Ясно, – выдохнул я, подавив свои еще не полностью сформировавшиеся потребительские желания.

– Подождем огней большого города…

– В городе все дароже, – сказал на это водитель.

Я промолчал.

Вскоре вернулся его напарник.

– Вагон есть, – сказал он. – Только не очень хароший…

– Что значит неочень хороший? – переспросил Петр.

– Там все без крыши. Обычный, насыпной, внутри служебное купе сделано, только все без крыши… Можно другой взять, с крышей над купе и купить у них брезент, чтобы песок накрыть…

– Сколько стоит? – голосом фаталиста спросил Петр.

– Двести пятьдесят…

Петр посмотрел на меня. Я вдруг почувствовал, что ответственность казначея начинает меня утомлять. И зачем я только оставил конверт в своих руках? Теперь, когда доллары закончатся, Петр будет так же смотреть на меня, только я уже буду не казначеем, а «растратчиком» в его глазах.

– Знаешь что, давай ты будешь за все платить! – сказал я и полез в рюкзак.

На глазах у водителей передал ему конверт. Петр явно был недоволен. Он отсчитал из конверта двести пятьдесят долларов и передал конверт Гале.

– Дывысь, щоб всэ було гаразд, будэш у нас бухгалтэром!

Галя покорно кивнула, но в ее глазах я успел заметить растерянность и беспокойство. Она сунула конверт в хозяйственную сумку, потом долго пропихивала его поглубже между других вещей. Наконец с трудом затянула молнию на сумке и вопросительно глянула на Петра. Он только покивал головой.

А второй водитель уже шел вдоль громады контейнеров, туда, откуда стали доноситься знакомые с детства звуки железных пар, скрежет и удары сцепляемых вагонов.

Я посмотрел ho сторонам и заметил метрах в ста от нас выглядывавшего из-за основания ближайшего портового крана смуглого славянина.

Толкнув плечом Петра, я направил его взгляд на незнакомца.

Петр задумчиво свистнул. Снова повернулся ко мне.

– Нас или сопровождают, или пасут.,. – прошептал я.

Когда я снова посмотрел в сторону ближайшего портового крана, там уже никого не было.

Глава 56

Вечер принес с собой непривычную прохладу, словно Баку и Красноводск-Туркменбаши не были на одной параллели. Может, Туркменистан был ближе к солнцу, чем Азербайджан, а может просто каспийский бриз уже дышал осенью.

Мы сидели на вещах, разложенных по кругу прямо на земле. Снова, как и на Мангышлаке, в центре нашего круга горел костер, в котелке закипала вода. Только костер был здесь покрепче – дровами нам служили разломанные деревянные ящики, валявшиеся вокруг в большом количестве. Жизнь в порту уже замерла – краны застыли, уткнув свои стрелы в небо. Возле причала горело еще несколько костров, вокруг которых грелись будущие пассажиры отправлявшегося через несколько часов в обратный путь парома «Нефтяник». Перед въездом на причал дремало десятка полтора легковых автомобилей, выстроенных в очередь.

– Коля, – обратилась ко мне Галя. Выражение ее лица было непривычно серьезным. – Скилькы у нас долярив в конвэрти залышылось?

Я бросил взгляд на темневшее небо, припоминая расходы последних двух дней.

– За «транзит» отдали восемьдесят, за вагон – двести пятьдесят, за «транзит» груза – еще двести… итого пятьсот тридцать плюс мелкие расходы – долларов тридцать-сорок. Три тысячи минус пятьсот шестьдесят.

– Дви тысячи чотырыста сорок, – Галя кивнула и записала сумму в маленькую записную книжку. – А там було ривно тры тысячи?

– Я не считал.

– Трэба було порахуваты, – вздохнув, сказала она. – Добрэ, пизнишэ пэрэвирымо…

Относительную тишину вечернего порта нарушил шум моторов. В хвост очереди на причалпристроились два «КрАЗа». Хлопнули дверцы самосвалов. Водители вышли, закурили, присев на ступеньку первой машины. Потом один из них направился к нам.

– Все в порядке, – сказал он, остановившись. – Чай будет? – Кивнул он на котелок с закипавшей водой.