Добрый доктор из Варшавы

Но для Миши это неприемлемо. У молодых участников движения нет ни родителей, ни детей. У Миши семья, дети из приюта, от него зависят жизни слишком многих людей, он не может действовать без оглядки.

Что бы ни случилось, он должен быть с ними, чтобы дети и София пережили эти темные времена и начали новую жизнь после войны.

И кроме того, рассуждения Ицхака кажутся ему слишком пессимистичными.

Глава 36 Варшава, 3 августа 1942 года

София ходит взад-вперед по комнате. Кристина высовывается из окна и смотрит на улицу. Почти все немецкие охранники покинули гетто, на улицах стали появляться люди. Они отчаянно пытаются торговать, чтобы добыть средства на пропитание. Одежда, украшения, обувь продаются по дешевке, спроса нет, и цены падают на глазах. Еда – вот что нужно сейчас всем, и на те немногие продукты, которые еще можно достать, цены заоблачные. Кристина высматривает в толпе маму, она вот-вот должна вернуться домой из мастерских на улице Свентожерской, но ее не видно.

– Может, сегодня ночью всех оставили ночевать на фабрике, – говорит Кристина. – Правда, София? Или поставили работать в ночную смену. Или на улице начались беспорядки и уходить было опасно.

София отвечает тусклой улыбкой. Скоро наступит комендантский час, улица быстро пустеет. Никогда раньше мама не задерживалась так долго.

Лютек уже заходил и ушел в рабочие бараки, где он теперь обязан ночевать. Каждый день ему нужно успеть принести еду для Марьянека и повидаться с ним до наступления комендантского часа.

Утром на улицу никто не выходит. Именно по утрам команда из Люблина приезжает в гетто на дневную Aktion, отборы и облавы – новые слова, которые теперь у всех на устах.

Кристина всхлипывает.

– Где она может быть?

Но разве могут они узнать? Мамы нет, и дом наполнен тревогой. Если бы только Миша был здесь и его теплые руки обнимали бы ее. София знает, что сегодня вечером прямо с работы он отправится в приют. Но как бы ей хотелось увидеть его, убедиться, что с ним все в порядке. Она с трудом удерживается, чтобы не вскочить и не побежать разыскивать его прямо сейчас.

Она стоит в оцепенении у окна рядом с Кристиной, склонив голову ей на плечо.

– Может, она еще придет, – шепчет Кристина.

И хотя они знают, что уже слишком поздно, после комендантского часа прошло много времени и ночь уже опускается на улицы гетто, они все еще ждут, не послышатся ли на лестнице мамины усталые шаги, ее легкий вздох, с которым она садится и стаскивает свои изношенные ботинки.

Где же она?

* * *

Утром Кристина отправляется в кафе Татьяны пораньше, чтобы сообщить обо всем Мише, до того, как он уйдет на работу. Щеточная фабрика находится как раз напротив ворот, из которых он выходит каждое утро.

Он обещает выяснить, что произошло.

Из очереди у ворот гетто проскользнуть к воротам фабрики ему не удается. Он видит разбросанные по улице туфли, мрачную тишину за фабричной стеной. Его сердце сжимается от ужаса.

Охранник подает сигнал, и они выходят из гетто строем, с лопатами за плечами. Наконец-то выходит солнце, неожиданно становится по-июльски знойно, весь день Миша работает на жаре у стены казармы. Его сердце полно страха и дурных предчувствий.

Он слышит медленный стук проезжающих поездов. Прикрыв глаза рукой от ослепительно яркого солнца, он смотрит на них. По этим путям проходят и поезда из гетто.

Возвращаясь в этот вечер с работы, у Красинских ворот Миша видит знакомого со щеточной фабрики и спешит спросить у него, не видел ли он госпожу Розенталь.

– Хелена Розенталь. Разве ты не знаешь? Вчера здесь был отбор. Ее отправили к поездам вместе с остальными. Теперь она уже далеко, если еще жива.

* * *

Дома его ждут встревоженные София и Кристина.

Он еще ничего не сказал, но по его лицу они сразу же догадываются обо всем. Девушки прижимаются друг к другу.

– На фабрике был отбор.

– Что ж, идем на Умшлагплац, – говорит Кристина, отыскивая туфли. – Мы должны сейчас же пойти и вернуть ее.

– Кристина. Это случилось вчера. Пойми. Сейчас она уже далеко. Какое несчастье.

Испуганный Марьянек смотрит, как обе его тети задыхаются от рыданий.

Стук в дверь. Это Лютек. Он берет Марьянека на руки и укачивает его, устроив головку ребенка у себя на плече, пока слушает известия. Затем резко поворачивается к девушкам:

– Вам нужно быстро собраться.

Заплаканная Кристина в ужасе смотрит на него.

– Прямо сейчас? О чем ты?

– Мой друг из полиции порядка говорит, что это здание планируют очистить завтра утром. Провести отбор. В доме на улице Заменгофа есть квартира, которую только что очистили. Там вам будет безопаснее. Но мы должны ехать прямо сейчас, до комендантского часа.

– Мы не можем отсюда уйти. Здесь мамины вещи, – говорит Кристина, оглядывая комнату. – Как можно все бросить? И книги отца?

– Лютек прав, – мягко говорит Миша. – Нам нужно торопиться. А я провожу вас до квартиры, буду охранять вас.

Сдерживая рыдания, девушки начинают паковать чемоданы.