Добрый Кощей

– Но если оставить Кощея в живых, то неразбериха точно наступит, – ответил Алёша Попович. – За него до сих пор многие бояре и жители города ратуют, всё ещё верят в его доброту.

– А вы поступите с Кощеем так же, как он поступил с вами.

– Сочинять небылицы о нём? – не понял Ильи Муромец. – Что-то неказистое наказание.

– Да нет же, сделайте так, чтобы он стал ни живой, ни мёртвый. Засуньте его в Хрустальную Гору.

– Ах, блестящая мысль! – воскликнул царь Берендей. – Так и сделаем.

Богатыри тоже согласились. Илья Муромец скрутил руки Кощея и взвалил его на плечи, чтобы отнести наверх. Кощей крутился, визжал и требовал поставить его на место.

– Ничего, Кощеюшка, – почти добродушно ответил Илья Муромец. – Сколько раз мы с тобой бились? Пора бы и на покой тебе. В Хрустальной Горе у тебя будет много времени, чтобы подумать над своей добротой.

Глава 59. Толя задаёт вопросы (а Рита всё равно – пони)

В книжном шкафу послышался стон и шорох. Из него вывалился дядя Иван, засыпанный книгами. Не обращая внимания на ушибленную голову, он тут же принял боксёрскую стойку:

– Чёртов Кощей, ну-ка иди сюда, я тебе покажу!

Потом огляделся и понял, что всё закончилось. Толя подбежал к дяде Ивану и обнял:

– Хочу домой.

Рита-пони, прыгала вокруг них, распространяя облако золотых пылинок:

– Я тоже хочу.

Царь Берендей подошёл к обломкам мета-коллайдера:

– Только вот ваш чудо-механизм сломался.

– Ничего, – воскликнул дядя Иван. – Кристалл цел, а остальное я отремонтирую.

Дядя сразу же принялся за дело, а царь Берендей распорядился прислать к нему в помощь толковых инженеров Стольного Града.

– Странно, а почему Кощей не использовал волшебные врата, чтобы ускользнуть? – удивился Толя. – Зачем ему понадобилось прятаться в нашем мире?

– Ему некуда было больше бежать, – сказала Рита-пони, которая безостановочно скакала по залу. – Спрятался бы в Мутных Землях – богатыри его и там достали бы. Сбежал бы в заморские царства – там его англы в клетку посадили бы. Ни в Лукоморье, ни в землях Ведявы, ни в лесу древоходов ему не спастись. Везде его доброту помнят.

– Ах, – задумчиво сказал царь Берендей, – так рассудить, то его даже жалко.

– Кощей старался быть добрым, – сказала Рита-пони. – Уж я-то с ним много времени провела, узнала немного его натуру.

– Ему хотелось стать такими правителем, которого любят все, – сказал царь Берендей. – Но для этого нужно большее, чем только говорить о своей доброте.

– А мне его не жалко, вот нисколечко! – заявил Толя. – Он своей добротой столько зла принёс, что вовек не исправить. Ещё и в наш мир хотел заявиться. Что бы мы родителям сказали?

– Тогда и хватит о нём, друзья, – сказал царь Берендей. – Пойдемте во дворец, нужно всем рассказать, что Кощея больше нет.

Проходя мимо осколков волшебного жезла, Толя остановился:

– Кстати, почему жезл забирал волшебство у Кощея, но не забирал у тебя, Берендей?

Царь поднял один осколок и оглядел:

– А, ну всё ясно. Эту волшебную палочку англы сделали недавно, когда готовились к войне с Кощеем. В неё заложена сила противостоять колдовству Кощея.

– Ох уже этот Кощей, – заключил Толя. – Весь мир был против него, а он продолжал уверять его в своей доброте.

Глава 60. Царь Берендей раздаёт награды, которые нравятся не всем

По случаю победы над Добрым Кощеем царь Берендей устроил праздник.

Но перед тем как начать пировать, раздал награды всем, кто отличился в деле освобождения Руси от Доброго Кощея. Каждый солдат, каждый водяной и даже древоходы получили медали «За победу». Такого количества медалей, конечно, не нашлось, но Берендей пообещал, что их скоро изготовят.

Толе и Рите выдали золотые ленты с надписью «Почётные жители Стольного Града», а также разрешение построить дома в пустующей части города. Лента оказалась Толе большой, поэтому его обернули в неё два раза, как в полотенце. Зато Рите, которая всё ещё была пони и отказывалась превращаться обратно, лента оказалась впору.

Медалью «За Донесение Правды» были награждены не только Митя Сермяжный и Дед, но и воздушный шар.

– «Рыбоградская хроника» внесла вклад в победу над Кощеем, – сказал царь Берендей, прицепляя медаль на кафтан Мити. – Но я справедливый царь, поэтому вынужден признать: газета «Рыбья Кость» внесла ещё больший вклад.

У Мити Сермяжного от изумления пропал дар речи.

– Как так, – воскликнул Толя. – Они же брехуны!

– Запомни, мальчик, на войне обманутый противник слабее того, который всё знает и ведает. Ложь этой газеты скрывала правду о нашем приближении к Стольному Граду. Спасибо Цуле Пустобояшу, вот ему орден за «Брехливость Во Имя Правды»… А где Цула?

По рядам придворных прокатился гомон. Все оглядывались друг на друга, словно Цула был где-то рядом.

– Осмелюсь доложить, царь-батюшка, – сказал Данило Дубов. – Господин Пустобояш отбыл в Рыбоград, чтобы написать статью о праздновании победы над Кощеем.

– Но ведь мы даже не начали праздновать? – удивился Берендей.

– Он сказал, что и так всё напишет.