Добрый медбрат

Должен был существовать способ достучаться до ДЗ. Дэнни полистал свой блокнот, открыл первую страницу. «Так, Корс сказал, что Сомерсет уведомил ДЗ об этих инцидентах. Бла, бла… вот. Он сказал, что они также уведомили комиссию штата по делам медработников».

– Мы туда уже звонили, – сказал Тим. – Та же история, что с ДЗ.

– А еще он сказал: «Департамент токсикологического контроля Нью-Джерси был задействован в этой ситуации».

– Окей, – сказал Тим, – то же самое у них написано и здесь. Когда это было?

– Не знаю, – ответил Дэнни. Ему надоело тратить время, оставляя сообщения, на которые никто не перезванивал. – Почему бы нам не поехать и не узнать?

Центр токсикологического контроля Нью-Джерси через несколько месяцев должен был переехать из Ньюарка. До той поры старые офисы центра прятались за монолитным государственным зданием с бесконечными коридорами и сырым запахом библиотеки. Главный вход был открыт, коридоры завалены сломанной мебелью и рулонами ковров, облепленных жвачкой. Казалось, что в здании остались только сотрудники токсикологического контроля.

Тим и Дэнни сами не знали, что ожидали там найти. Они знали только, что Сомерсет связался с экспертами центра в связи с передозировками. Тим представлял себе лабораторию с бурлящими сосудами. Он надеялся, что парни в белых халатах окажутся так же полезны, как полезны эксперты по баллистике в обычных делах об убийстве, – может, они смогут отследить яд, если Тим достанет образец.

Детективы нашли доктора Маркуса этажом выше, в конце коридора, устланного линолеумом. Там не было никакой лаборатории, как из фильма про Франкенштейна, которую они ожидали увидеть – только открытая дверь и кабинет, заваленный книгами и бумагами, обычный стол с трофеями по гольфу, которые врачи почему-то всегда выигрывали, а также коллекция безделушек, связанных с ядами, чучела гремучих змей и какие-то образцы традиционного искусства. Тим видел места, которые выглядели получше после полицейского обыска.

Стивен Маркус, седой, возрастом за шестьдесят директор токсикологического контроля, имел репутацию в своей области как человек с большим опытом и отличающийся прямотой. Его считали либо источником неприятностей, либо пробивным – в зависимости от того, на чьей он был стороне. Маркус заметил двух крепких мужчин с усами и в костюмах, мнущихся у двери, и сразу понял, что они детективы. Маркус начал передвигать стопки бумаг по столу, собрал их в большую кучу и наконец нашел под ними маленькую пачку кассет и портативный диктофон. «Вы поздновато! – сказал он. – Я вас ждал пять месяцев назад».

Дэнни нажал на перемотку, а затем на воспроизведение, сел обратно на батарею в кабинете Тима и услышал, как головка ленты издает характерный звук.

Тайно записанные звонки были лучше всего. Лучше, чем прослушка. Без визуальных вспомогательных средств, без тонких инструментов жестикуляции и мимики, разговаривающие по телефону вынуждены обсуждать все подробно. Если хочешь, чтобы люди говорили правду, не давай им возможности соврать – сноси дверь, предъявляй им ордер в дýше, заставай врасплох. Записи и прослушка – еще более простые способы, и часто более эффективные.

Запись Маркуса представила совершенно другую картину необъяснимых инцидентов и внутреннего расследования в Сомерсете, разительно отличающуюся от той, которую рисовали для Тима и Дэнни. Руководство Сомерсета ни разу не упомянуло о том, что клиника связывалась с токсикологическим контролем и какие результаты принес подсчет. Не упоминался и тот факт, что токсикологический контроль сказал обратиться в полицию еще четыре месяца назад. И уж точно не упоминалось о том, что все записано.

Да простит их Бог, думал Дэнни, за то, что произошло за это время. Потому что лично он их точно не простит.

37

Дэнни наблюдал, как вращается лента, и слушал знакомый женский голос{203} Мэри Ланд, представляющейся по телефону фармацевту токсикологического контроля Брюсу Раку. Он слушал, как Маркус переходит на повышенные тона в разговоре с доктором Корсом и Мэри Ланд и говорит им, что уведомит департамент здравоохранения. Говорит им, что улики указывают на то, что кто-то отравляет пациентов, говорит им, что необходимо обратиться в полицию.

– То есть первым с ДЗ связался Маркус, а не Сомерсет, – подытожил Дэнни. – Сомерсет сказал, что они никуда не обратятся, пока не проведут собственное расследование. – Дэнни предположил, что именно по этой причине никто в Сомерсете не упоминал об этих разговорах.

– Знаешь, нам бы завести дело против них, – Тим постучал ручкой по диктофону, – против этих козлов.